Неврозы у детей — причины, симптомы, диагностика и лечение

Невроз у детей – это нервно-психическое расстройство, возникшее в результате острой или длительно существующей психотравмирующей ситуации. К симптомам относятся общие, вегето-сосудистые и невротические нарушения. Последние имеют различную клинику: тики, фобии, капризность, замкнутость или расторможенность. Диагностика основана на сборе жалоб, истории развития заболевания, определении причинного фактора. Дополнительные обследования проводятся для исключения схожих органических патологий. Лечение включает психотерапевтические, медикаментозные и физиотерапевтические техники.

Общие сведения

Неврозы — общая проблема для педиатрии и детской психиатрии, так как больной ребенок одновременно страдает физически и эмоционально. Иногда соматическая составляющая настолько сильна, что невроз сопровождается повышенной болезненностью, склонностью к возникновению патологий общего характера при нормальном органическом фоне. По данным статистики, доля детских неврозов среди всех нервно-психических заболеваний составляет 45%. Мальчики болеют в 1,5 раза чаще девочек. Пик заболеваемости приходится на старший дошкольный и младший школьный возраст.

Неврозы у детей

Причины

Этиология заболевания многогранна. Считается, что решающее значение в развитии невроза имеет межличностный конфликт ребенка и значимых для него членов семьи. На втором месте находятся школьные разногласия. Провоцирующие факторы неврозов:

• Социально-психологические: эмоциональная изоляция ребенка (единственный в семье, первенец в многодетной семье), непоследовательность воспитательного стиля, вредные привычки у родителей, семейные конфликты, перестановка семейных ролей.
• Социально-культурные: проживание в большом городе, темп жизни, не соответствующий возможностям и потребностям ребенка, сложные отношения в коллективе.
• Социально-экономические: неполная семья, неудовлетворительные жилищно-бытовые условия, ранний выход матери на работу, раннее помещение ребенка в дошкольное учреждение.
• Биологические: осложненное течение беременности и родов, лабильная нервная система, наследственные или индивидуальные особенности психики, проблемы с физическим здоровьем, церебральная органическая недостаточность.
• Общеистощающие: хроническая усталость, дефицит сна, умственная и физическая перегрузка (секции, кружки), пережитый стресс (смерть близкого человека, невольное участие в аварии, драке).

Патогенез

Патофизиология неврозов имеет несколько этапов. В ответ на действие триггерного фактора происходит сбой процессов торможения или возбуждения в ЦНС. У детей в норме возбуждение превалирует над торможением, потому, обычно наиболее ранний ответ − именно церебральная возбудимость. При запредельном действии раздражителя, который нервная система не в состоянии переносить, следует защитная реакция торможения.

Организм, приспосабливаясь к новым условиям, изменяет психическую реактивность. Включается каскад нарушений неврологического и соматического характера. У ребенка возникает внутренний конфликт, основанный на несоответствии требований (родителей, общества) и его жизненного опыта. Пытаясь найти выход, дети входят в несвойственные им роли, что приводит к дезорганизации нейропсихической деятельности.

Классификация

Неврозы у детей классифицируют в зависимости от полисимптомности проявлений. Согласно международной номенклатуре, определяют следующие виды:

1. Общие. В клинике присутствуют различные, в том числе неспецифические проявления. Представители группы — неврастения, истерический, депрессивный невроз, невроз навязчивых движений.
2. Системные. Неврозы, которые имеют ведущий симптом. Включают в себя энурез, энкопрез, заикание, расстройства аппетита и сна.

Симптомы неврозов у детей

Астенический невроз (неврастения)

Формируется у детей, отличающихся робостью, мнительностью. Часто возникает после длительно текущих инфекционных заболеваний, на фоне хронического стресса или переутомления. Невроз проявляется расстройствами сна, тревожностью, необоснованными страхами. У больного появляется неадекватная чувствительность к привычным раздражителям: шуму, яркому свету.

Из соматических симптомов отмечаются головные боли, дискомфорт в области сердца, желудочно-кишечные нарушения. Нередко присоединяются вегетативные компоненты: ощущение мурашек, озноб, потливость.

Истерический невроз

К истерическому неврозу склонны дети с чертами демонстративности, публичности, инфантилизма. В раннем возрасте характерны нарушения физиологических функций (аффективно-респираторные приступы, непроизвольные дефекации и мочеиспускания), падение на пол с криком.

У детей с нормальным речевым развитием появляются симптомы мутизма – отсутствие ответной реакции в диалоге, нежелание вступать в речевой контакт. Для старшего и подросткового возраста типична яркая картина истерики: театральность, выгибание в нефизиологических позах, громкое эмоциональное рыдание. Реже могут возникать судороги, истерическая слепота.

Невроз навязчивых состояний

Среди заболевших чаще встречаются дети с повышенной моральной ответственностью. Больные обычно отличаются педантичностью, принципиальностью, дотошностью. Ребенка преследуют навязчивые переживания, фобии, от которых он сам хочет избавиться: боязнь смерти, войны, разлуки с родителями.

Присутствует обсессивная составляющая, которая реализуется судорожными спазмами, навязчивыми движениями (моргание, покашливание, наморщивание лба). У детей существуют «успокаивающие» ритуалы, например, сосание края подушки, длительное мытье рук.

Депрессивный невроз

Нередко развивается вследствие действия постоянного психотравмирующего фактора в семье. К деперессивному неврозу более склонны подростки, дети в пубертатном возрасте. Ребенок замкнут, желает уединиться, постоянно пребывает в подавленном настроении. Речь становится скудной, лицо – гипомимичным. Характерно снижение физической активности, плохой аппетит, бессонница.

Системные (малосимптомные) неврозы

Группа включает ряд заболеваний, которые представлены отдельными проявлениями. Один из видов – тики или тикозные движения. Невроз выглядит как периодические подергивания век, мышц лица, конечностей или туловища в целом. К данной категории также принадлежит потеря контроля над мочеиспусканием (энурез) или испражнениями (энкопрез). Представитель системного невроза — логоневроз, или невротическое заикание, при котором нарушение ритма и плавности речи у детей связано с судорогами речевой мускулатуры.

Осложнения

На фоне нераспознанных неврозов развиваются тяжелые депрессии, нейрогенная анорексия, аффективные расстройства. При подобных осложнениях у детей возможны суицидальные попытки или оконченный суицид. По статистическим подсчетам, 70-75% подростков с попыткой самоубийства имеют психотравмирующий фактор в семье или в школе. Без своевременного оказания помощи при неврозах последние определяют устойчивые изменения личности и характера. Во взрослой жизни это приводит к проблемам социализации, нарушению взаимопонимания в браке и формированию неврозов у будущих детей.

Диагностика

Постановка диагноза в основном базируется на клинической картине заболевания. Важен тщательный сбор жалоб и анамнеза у ребенка и его родителя/родственника. Невроз требует дифференциации с органической патологией нервной системы, астеническим синдромом при общих заболеваниях. Ребенок с подозрением на невроз обследуется у детского психиатра. Алгоритм диагностики:

• Первичная консультация. Родители предъявляют жалобы на необоснованную вялость или суетливость ребенка, плохой сон, появление непроизвольных, стереотипных движений, гримасничанье. Из общих симптомов возможны нарушение сердцебиения, дискомфорт в груди, животе.
• Инструментальные обследования. ЭКГ не выявляет патологии. На ЭЭГ возможны признаки дисфункции гипоталамо-гипофизарной системы. РЭГ показывает невыраженные сосудистые изменения.
• Осмотр смежных специалистов. Исходя из характера жалоб, могут понадобиться консультации детского кардиолога, невролога, гастроэнтеролога. Как правило, при неврозах узкие специалисты не обнаруживают у детей данных за органическую патологию.

Лечение неврозов у детей

Консервативное лечение

Большинство детей проходят терапию амбулаторно. Госпитализации подлежат пациенты с тяжелыми формами истерического невроза. Цель лечения — регресс симптомов или достижение длительной ремиссии. Схема лечения комплексная, направлена на физическое и психологическое восстановление. Для получения результата обязательно исключить фактор или среду, которые провоцируют заболевание.

Из режимных мероприятий рекомендуется наладить оптимальное соотношение активности и отдыха, полноценное регулярное питание. На старте лечения желательно освободить ребенка от уроков на 1-2 недели. Фармакотерапия включает:

• транквилизаторы небензодиазепинового ряда: мебикар, гидроксизин;
• седативные средства растительного происхождения, содержащие зверобой, мелиссу, мяту;
• нейролептики, преимущественно галоперидол;
• психостимуляторы из группы метилфенидата;
• ноотропы на основе аминофенилмасляной кислоты;
• поливитаминные комплексы.

Психотерапия

Психотерапевтические методики занимают ведущее место в лечении неврозов у детей. На протяжении курса требуется поднять самооценку ребенка, сформировать чувство полноценности, снизить уровень тревожности. Психотерапия проводится в двух формах — индивидуальной или групповой. Одна из разновидностей — семейная терапия, представляет собой работу со всеми участниками конфликта, направлена на коррекцию психотравмирующей составляющей внутри семьи.

Физиотерапия

Применение физиолечения позволяет сократить курс медикаментозной нагрузки, снизить дозу препаратов до минимально эффективной. Различные техники ЛФК применяются с расслабляющей или тонизирующей целью. Проводится электрофорез воротниковой зоны с седативными или сосудистыми средствами. Из водных процедур при неврозе используются душ Шарко, хвойные ванны, ножные ванны. Также назначается массаж спины, шеи, конечностей.

Прогноз и профилактика

Невроз у детей — состояние обратимое, при своевременно начатом лечении прогноз для выздоровления благоприятен. К профилактическим мероприятиям относятся соблюдение режима сна и бодрствования, адекватные физические и эмоциональные нагрузки, соответствующие возрасту, темпераменту и возможностям ребенка. В предупреждении детской психотравмы большая роль принадлежит семье — важен комфортный климат и правильные расстановки ролей в отношениях.

Лечение неврозов в сети клиник НИАРМЕДИК

навязчивые состояния.

Симптомы невроза

1. Психические:

• эмоциональное напряжение;
• неопределенные или противоречивые цели в жизни, оценка себя, других людей;
• цинизм;
• снижение жизненной активности;
• отсутствие стремлений к деятельности;
• острая реакция на стрессы;
• фобии;
• нерешительность;
• патологическая утомляемость;
• чувствительность к перепадам температуры, яркому свету, громкому звуку и т.п.;
• комплексы по поводу своего поведения;
• неадекватная самооценка;
• перепады настроения;
• сильная раздражительность;
• нарушения сна;
• плаксивость, обидчивость, мнительность;
• зацикленность на чем-либо.

2. Соматические:

• резкие головные боли, боли в области живота, сердца;
• дрожь в руках;
• частые позывы в туалет;
• быстрая утомляемость;
• снижение работоспособности;
• сонливость;
• учащенное сердцебиение;
• пониженное артериальное давление;
• сложность держать равновесие;
• головокружения;
• потливость;
• снижение либидо, потенции;
• обострение простатита;
• нарушение аппетита;
• нарушение сна;
• психологическое переживание физической боли;
• ипохондрия.

Последствия невроза

• выраженное нарушение работоспособности;
• конфликты с близкими;
• ухудшение качества жизни;
• истерические состояния;
• депрессия;
• панические атаки;
• фобии;
• и т.д.

Лечение неврозов в сети клиник НИАРМЕДИК в Москве

В НИАРМЕДИК опытные специалисты лечат неврозы успешно уже на протяжении многих лет. К сожалению, это заболевание постоянный спутник жителей мегаполисов.

В программе лечения используются лекарственные средства, общеукрепляющая терапия, успокаивающие и стимулирующие нервную систему препараты.

В начале лечения наши врачи всегда исследуют состояние внутренних органов пациента. После обнаружения сбоев, назначаются препараты, которые регулируют работу систем организма. Это крайне важно при лечении системных неврозов, фобий, которые связаны с функционированием сердца.

Нервной системе нужно повышенное количество витаминов А, В, С, РР. Рекомендуется употреблять больше растительного масла, овощей и фруктов. Алкоголя и острой пищи следует избегать.

Если причина невроза – переутомление, то необходимо восстанавливать энергетические способности нервной системы. Для этого специалисты НИАРМЕДИК выписывают лекарства, которые улучшают кровоснабжение и обмен веществ головного мозга. Лечение нарушений сна также восстанавливает нормальную работу нервной системы.

Очень важно психотерапевтическое лечение. Пациент должен осознать свои внутренние противоречия, избавиться от них и воссоздать наиболее цельную картину своей личности. Это достигается психоанализом или групповой терапией.

Для регулировки психоэмоционального состояния необходимо обучиться техникам расслабления, учиться контролировать свои эмоции.

Профилактика невроза

Опираясь на многолетнюю практику, врачи сети клиник НИАРМЕДИК рекомендуют следующие действия защиты от неврозов:

• не копите отрицательную энергию, давайте ей выход;
• не накручивайте себя, не перегружайте свою психику;
• чередуйте работу с полноценным отдыхом, соблюдайте режим дня;
• отвлекайтесь от негативных мыслей, занимаясь любимым делом;
• повышайте уверенность в себе, самооценку;
• для избегания конфликтов с близкими полезно иногда отдыхать от общества людей.

  

Клиника неврозов

СПб ГБУЗ «Городская психиатрическая больница № 7 имени академика И.П. Павлова» — первый медицинский центр в Санкт-Петербурге, специализирующийся на профессиональном лечении различных расстройств психики таких как: панические атаки, неврозы, депрессии, тревога, бессонница, ВСД, стрессы и многих других.

Клиника находится в ведении Комитета по здравоохранению Правительства Санкт-Петербурга, действует на основании устава и приказов Комитета.

«Клиника неврозов» сотрудничает с НИИ физиологии имени акад. И.П. Павлова, кафедрами психотерапии и сексологии СЗГМУ им. И.И. Мечникова, НИПНИ имени В.М. Бехтерева, Восточно-Европейским Гештальт Институтом.

В соответствие с Программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи в СПб ГБУЗ ГПБ№7 бесплатно предоставляются следующая медицинская помощь:

первичная медико-санитарная помощь, в том числе первичная доврачебная, первичная врачебная и первичная специализированная медицинская помощь; специализированная, в том числе высокотехнологичная, медицинская помощь.

В больнице оказывается медицинская помощь по следующим видам:

психиатрия, психотерапия, терапия; неврология; офтальмология; общественное здоровье и организация здравоохранения, функциональная диагностика, физиотерапия, рефлексотерапия, лечебная физкультура, сестринское дело, организация сестринского дела, диетология; клиническая лабораторная диагностика, лабораторная диагностика; психиатрия-наркология; эпидемиология, проведение медицинских экспертиз по экспертизе временной нетрудоспособности, по психиатрическому освидетельствованию; по экспертизе качества медицинской помощи; клиническая фармакология; медицинская статистика.

Госпитализация пациентов в СПб ГБУЗ «ГПБ№7 имени академика И.П. Павлова» осуществляется в плановом порядке.

Плановая госпитализация подразумевает определение показаний и противопоказаний к госпитализации в больницу, которые уточняются отборочной комиссией. Регистрация пациентов начинается с 9 часов утра в приёмном отделении. Заседания комиссии проводятся еженедельно по вторникам в помещении приёмного отделения с 10 часов утра. Кроме того, в случае кризисного состояния у пациента отборочная комиссия может провести заседание в другой рабочий день.

В приёмном отделении при поступлении пациентов на лечение медицинская сестра приёмного отделения производит термометрию, измерение роста, массы тела и забор мазков на дифтерию и дизентерийную группу, осматривает на педикулез.

Врач-психиатр приёмного отделения или дежурный врач по учреждению производит обязательный осмотр всех поступающих пациентов, в том числе, кожные покровы, видимые слизистые и т. д., измеряет пульс, артериальное давление. Делает запись осмотра в медицинской карте стационарного больного.

В случаях экстренной госпитализации, по мере улучшения состояния больного и при отсутствии справок о прививках от дифтерии, от кори и флюорографии лечащий врач-психиатр направляет больного в поликлинику.

На отделении у всех пациентов проводится забор крови на сифилис, клинический анализ крови, кал на яйца гельминтов, анализ мочи, по показаниям на ВИЧ-инфекцию и НВs антиген, антитела к вирусному гепатиту С.

Максимальный период ожидания госпитализации определяется наличием свободного койко-места и составляет до 7 дней.

Средняя длительность стационарного лечения составляет от 30 до 40 дней.

Неврозы у детей: симптомы, причины, методы лечения

Неврозом называют расстройство психики, которое часто воспринимается родителями как особенности взросления ребенка. Однако игнорировать эту проблему нельзя, так как в дальнейшем она может грозить опасными осложнениями. В чем особенности детских неврозов и как предотвратить их последствия?

Какие бывают причины невроза?

Причинами развития детского психоневроза могут стать как внутренние, так и внешние факторы. К внешним можно отнести травмы психологического характера: стрессы, испуг, конфликтные отношения в коллективе. Очень часто проблема кроется в семье: конфликтные отношения между членами семьи, неспособность родителей выполнять свои функции, безучастность к проблемам ребенка – все это негативно сказывается на детской психике.  К внутренним факторам относится наследственная предрасположенность, а также перенесенные заболевания.

Основные проявления

Основные симптомы проявления детского психоневроза можно разделить на психические и физические. Психические проявления могут выражаться в виде проблем в общении, социапатии, повышенном чувстве тревоги, чрезмерной чувствительности к внешним факторам, фобий. Также у ребенка можно наблюдать резкие перепады настроения, ранимость, плаксивость. Еще одним тревожным фактором может быть нарушение сна. Ребенок может с трудом засыпать, часто просыпаться в течение ночи или просыпаться не отдохнувшим. Его могут беспокоить кошмарные сновидения. Все эти факторы являются следствием перевозбужденности, которая приводит к неврозам.

К физическим симптомам можно отнести следующие проявления: сердечные боли, спазматические головные боли, а также боли в животе. У ребенка понижена работоспособность, проявляется общая слабость и повышенная утомляемость. Также может наблюдаться нарушение аппетита. Наиболее явным проявлением может быть нарушения речи, например, заикание.

Профилактика и лечение

Если вовремя заметить проблему и начать адекватное лечение, то заболевание можно полностью обратить. Но если упустить время, проигнорировать, либо принимать неправильные методы решения этой проблемы, то заболевание принять серьезные формы проявления. При длительном течении заболевания у ребенка формируются негативные черты характера, что весьма неблагоприятно сказывается на развитии его личности. Поэтому так важно не игнорировать эту проблему и при первых проявлениях обратиться к врачу.

Как избежать невроза?

В качестве профилактики развития психического расстройства необходимо в первую очередь создать благоприятную атмосферу в семье, исключить ссоры, конфликты.

Важно вовремя обратиться к специалисту, который определит тип невроза и индивидуальные особенности ребенка и в соответствии с этими факторами назначит подходящее лечение. Для лечения могут использоваться методы гипноза, аналитические и когнитивные методы, коррекция поведения.

Если заболевание приобрело более серьезную форму, то применяется медикаментозное лечение. Это могут быть как обычные капли и настойки, так и такие препараты как антидепрессанты и транквилизаторы.

И в тех и других случаях лечение назначается специалистом, самолечение может быть опасным и относиться к нему следует с особой осторожностью.

Неврозы у детей — Центр восстановительного лечения «Детская психиатрия» имени С.С. Мнухина

Авторы: Гарбузов В.И., Фесенко Ю.А.
Издательство: Каро, 2013 г.
ISBN: 978-5-9925-0849-9
Объем: 336 стр.

Книга написана кандидатом медицинских наук, профессором Государственной классической академии им. Маймонида, основателем первого в стране городского отделения по лечению неврозов у детей (Ленинград), детским психотерапевтом и психиатром, рефлексотерапевтом, врачом высшей категории, занимающимся лечением неврозов у детей более полувека, Виленином Исаковичем Гарбузовым и его учеником — доктором медицинских наук, профессором факультета клинической психологии Санкт-Петербургского государственного педиатрического Университета и кафедры коррекционной педагогики и коррекционной психологии ЛГУ им. А.С. Пушкина, членом-корреспондентом РАЕ, заслуженным деятелем науки и образования РАЕ, детским психотерапевтом и психиатром, рефлексотерапевтом, врачом высшей категории, занимающимся изучением и лечением пограничных психических расстройств у детей в «Центре восстановительного лечения «Детская психиатрия» имени С.С. Мнухина» больше 25 лет, Юрием Анатольевичем Фесенко.

В книге рассмотрены вопросы изучения пограничных психических расстройств, в том числе и неврозов, в историческом аспекте, освещены основные компенсаторные механизмы головного мозга ребенка, проанализированы понятия о стрессе и психической травме. Авторами дана подробная характеристика методов терапии неврозов — психофармакотерапии, психотерапии, представлен собственный комплексный метод лечения детей с пограничными психическими заболеваниями, включающий психофармакотерапию, адаптивное управление, рефлексотерапию, физиотерапевтическое лечение, различные виды психотерапии. Приводятся собственные данные по более чем 3000 больным пограничными психическими расстройствами детей. В интересной форме даются яркие клинические примеры, позволяющие понять основной психологический компонент того или иного страдания.

Кому-то может показаться, что книга написана слишком научным языком, кому-то, напротив, что излишне упрощенным. Однако она и задумывалась авторами как разговор на научную тему, но тем не менее глубоко интересующую совершенно разных людей, и поэтому доступна самому широкому кругу читателей.

Книга адресована, таким образом, и врачам-практикам (психиатрам, психотерапевтам, неврологам), и психологам, и родителям детей с неврозом, и просто интересующимся вопросами возникновения, течения и терапии пограничных психических расстройств, к которым относятся неврозы.

Лечение невроза у детей

Для современного человека стрессовые ситуации – это обыденность. К сожалению, не избегают постоянных стрессов и дети. Вечно занятым родителям не до них, и многим ребятам уже в дошкольном возрасте требуется лечение невроза. У детей его симптомы практически такие же, как и у взрослых.

• Ваш ребенок долго не засыпает, спит беспокойно и мало, его мучают ночные кошмары?
• Он раздражителен, чрезмерно капризен, часто плачет, закатывает истерики?
• А может быть, напротив – равнодушен к окружающему, вяло реагирует на происходящее?

• Малыш плохо ест или никак не может наесться, все время требует сладкого?
• Пугается громких звуков, избегает яркого света?
• Страдает энурезом, головными болями?
• Вы заметили у него какие-либо фобии или явные признаки депрессии?

Скорее всего, у ребенка невроз – серьезное заболевание, грозящее очень неприятными последствиями.

Не откладывайте визит к доктору!

Своевременная психотерапия детских неврозов позволяет избавиться от этой болезни без лекарств и достаточно быстро.

В своей практике я встречал самые разные виды неврозов и разработал действенные методы лечения.

Позвоните мне – я обязательно помогу вашему ребенку!

Критерием для определения невроза у детей является специфическая симптоматика, свойственная этому заболеванию. Ранее активные, весёлые дети становятся вялыми, апатичными, капризными. У них отмечается быстрая истощаемость, повышенная отвлекаемость. Жалобы на головную боль или боль в животе, плохой аппетит, трудное засыпание и беспокойный сон. После пробуждения дети не чувствуют себя отдохнувшими.

Прежде чем начать лечение детского невроза, необходимо поставить точный диагноз. Выделяют пять основных видов этой болезни:

1. Истерия. Для нее характерны высокая чувствительность, скачки настроения, эгоизм, повышенная внушаемость, излишняя впечатлительность. Психологический конфликт при истерии основан на несоответствии желаний и возможностей и проявляется в истерических припадках.

2. Неврастения. Основные симптомы – плаксивость, раздражительность, нарушения сна, головные боли, резкие вегетативные проявления (бледность или покраснение лица, дрожание, сердцебиение).

3. Невроз навязчивых состояний. Ребенок неуверен в себе, мнителен, страдает фобиями, склонен создавать самому себе различные запреты, защищает себя навязчивыми действиями ритуального свойства (например, все время моет руки, подпрыгивает определенным образом).

4. Невротическое заикание. Возникает, как правило, в результате сильного испуга или впечатления в возрасте 2 – 4 лет. Волнуясь, ребенок заикается сильнее и сопровождает речь движениями – притопывает ногой, щелкает пальцами.

5. Невротический энурез. Это те случаи ночного недержания мочи, когда причина энуреза – психическая травма. Невротический энурез сильно зависит от обстановки, ситуации, воздействия на психику ребенка.

Нередко невроз проявляет себя невротическими тиками – последовательными сокращениями отдельных мышечных групп, напоминающими защитные движения. Обычно дети стараются сдерживать их волевым усилием, а далее каким-либо навязчивым действием.

Психологические факторы играют огромную роль в происхождении детских неврозов. И психотерапия представляет собой оптимальный и наиболее щадящий метод лечения этого недуга.

Мой опыт показывает высокую действенность групповой психотерапии. Групповые занятия помогают скорректировать негативные изменения личности, преодолеть трудности общения и связанные с ними аффективные расстройства (мнительность, чрезмерную застенчивость, скованность).

Наиболее эффективным способом для этого является гипнотерапия. С ее помощью мобилизуются психофизиологические ресурсы, укрепляется эмоционально-волевая сфера. Обычно для лечения достаточно нескольких сеансов.

Неврозы, симптомы и лечение неврозов

Что такое невроз?

Невроз – это собирательное название для группы функциональных психогенных обратимых расстройств, имеющих тенденцию к затяжному течению. Причиной неврозов являются конфликты (внешние или внутренние), действие обстоятельств, вызывающих психологическую травму, либо длительное перенапряжение эмоциональной и/или интеллектуальной сфер психики.

Психические симптомы неврозов

• Эмоциональное неблагополучие (зачастую без видимых причин).
• Нерешительность.
• Проблемы в общении.
• Неадекватная самооценка: занижение или завышение.
• Частое переживание чувств тревоги, страха, «тревожного ожидания чего-то», фобии, возможны панические атаки, паническое расстройство.
• Раздражительность.
• Высокая чувствительность к стрессам — на незначительное стрессовое событие люди реагируют отчаянием или агрессией
• Плаксивость
• Обидчивость, ранимость
• Тревожность.
• Зацикленность на психотравмирующей ситуации.
• При попытке работать — быстро утомляются — снижается память, внимание, мыслительные способности.
• Расстройства сна: часто человеку трудно заснуть из-за перевозбуждённости; сон поверхностный, тревожный, не приносящий облегчения; утром часто наблюдается сонливость.

Физические симптомы неврозов

• Головные, сердечные боли, боли в области живота.
• Часто проявляющееся чувство усталости, повышенная утомляемость, общее снижение работоспособности.
• Вегето-сосудистая дистония (ВСД), головокружения и потемнение в глазах от перепадов давления.
• Нарушение аппетита.
• Нарушения сна: плохое засыпание, раннее пробуждение, пробуждение ночью, отсутствие чувства отдыха после сна, кошмарные сновидения.
• Вегетативные нарушения: потливость, сердцебиение, колебания артериального давления нарушение работы желудка, кашель, частые позывы к мочеиспусканию, жидкий стул.
• Иногда — снижение либидо и потенции.

При неврозе больной сохраняет критическое отношение к болезни и способность управлять своим поведением. Как правило, невроз обратим, поэтому очень важно своевременно обратиться к специалисту во избежение ухудшения имеющихся симптомов и образования новых, ведущих к паническим атакам, фобиям, вегето-сосудистой дистонии, депрессиям, неврастении и прочим заболеваниям.

Лечение неврозов

Согласно научным исследованиям, проведенными в США и странах Европы, одним из наиболее эффективных психотерапевтических подходов в лечении неврозов, является когнитивно-поведенческая психотерапия.

В нашем медицинском центре GMS Clinic Вы можете получить профессиональную помощь клинического психолога, который поможет Вам повысить контроль над чувством тревоги и страха, научиться противостоять стрессам, вернет чувство уверенности и спокойствия.

Если Вы испытываете временные жизненные трудности или подозреваете серьезные психологические проблемы, обращайтесь за профессиональной психологической помощью в GMS Clinic, для записи на индивидуальную, семейную или групповую психотерапии. Здесь Вас всегда выслушают и помогут!

Консорциум нейро-психоаналитических исследований

по
Шервуд Уолдрон младший, доктор медицины

Автор сравнил психическое здоровье 42 молодых людей, страдавших неврозом в детстве, с психическим здоровьем 20 человек из контрольной группы. Различные аспекты функционирования были клинически оценены с использованием шкал текущей и прошлой психотерапии и шкалы оценки состояния здоровья и болезни. Более 75% бывших пациентов имели, по крайней мере, легкую форму болезни при последующем наблюдении, по сравнению только с 15% в контрольной группе.Описаны межгрупповые различия в диагнозе и симптомах. Полученные данные подтверждают тот факт, что детям-невротикам требуется гораздо более эффективное лечение, чем они традиционно получали, чтобы добиться хорошего прогноза для психического здоровья взрослых.

Введение

Детей-невротиков можно направить на лечение, потому что симптомы сами по себе вызывают беспокойство, но чаще лечение рассматривается на основе беспокойства о будущем развитии ребенка.Из-за отсутствия адекватных последующих исследований мы не знаем наверняка, имеют ли невротические дети неблагоприятный долгосрочный прогноз. Даже демонстрация краткосрочного улучшения при лечении ( ⁽¹⁾ ) не говорит нам, предсказывает ли такое улучшение окончательное психическое здоровье взрослого, и есть основания полагать, что это не так ( ⁽²⁾ ).

Немногочисленные доступные долгосрочные исследования ( ^{(3) (4)} ) страдают недостатками в дизайне, поскольку в них отсутствует клиническая оценка пациентов контрольной группы.Слишком опасно сравнивать их результаты с результатами эпидемиологических исследований психических расстройств среди населения в целом (например, ^{(5) (6)} ), потому что последние обычно используют метод анкетирования-интервью непрофессионалами, что может привести к вводящие в заблуждение выводы по сравнению с результатами оценки клиницистами ( ⁽⁷⁾ ).

Несколько долгосрочных катамнестических исследований детей, страдающих различными специфическими невротическими симптомами ( ^{(8) (9) (10) (11) (12) (13)} )), важность этих трудностей для психического здоровья взрослых.Я подумал, что долгосрочное наблюдение за невротическими детьми в целом было бы более интересным, если бы мы также изучали одну из этих подгрупп. Я выбрал детей со школьной фобией из-за доказательств того, что нарушения продолжаются в подростковом возрасте ( ⁽¹⁴⁾ ), в то время как сам симптом имеет тенденцию исчезать в детстве при большинстве краткосрочных методов лечения. Следовательно, обширная психотерапия для этого состояния обычно назначается только в том случае, если долгосрочный прогноз неблагоприятен.

По двум причинам я выбрал контрольную группу из детей, которые учились в том же классе начальной школы, что и все наши бывшие пациенты.Эта выборка, по-видимому, будет отражать нормальный ожидаемый результат для неотобранной группы населения, за исключением тех детей, которые были слишком обеспокоены или повреждены, чтобы поддерживать посещаемость в обычной школе. Кроме того, метод отбора может служить эффективным средством контроля за возрастом, полом и социальным классом.

Мы хотели использовать клиническую оценку этих молодых людей из-за слабой связи между косвенными показателями психического здоровья и клиническими данными. Сама клиническая оценка часто оказывалась ненадежной ( ^{(15) (16) (17)} ).К счастью, на основе клинической оценки были разработаны два инструмента, которые продемонстрировали превосходную надежность: Шкала оценки состояния здоровья и болезни (HSR) клиники Меннингера ( ^(18), , ⁽¹⁹⁾ ), в которой оценки привязаны к конкретному случаю. описания, а также Шкалы текущей и прошлой психопатологии (CAPPS), полуструктурированное клиническое интервью с оценочными шкалами, разработанными Эндикоттом и Спитцером в Колумбийском университете ( ⁽²⁰⁾ ). Эти два инструмента сделали возможным наблюдение, которое было клинически значимым и надежным.

Наша исследовательская группа независимо оценила клинический статус детей и их семей, когда они были осмотрены в нашей клинике, чтобы предоставить исходные значения, которые можно было бы сравнить с результатами, и прояснить синдром или синдромы школьной фобии. Об этом систематическом исследовании уже сообщалось ( ⁽²¹⁾ ). (ТОП)

Метод

Субъекты

Детский психиатр проверил карты всех пациентов младше 13 лет, которые впервые были обследованы в нашей клинике между 1955 и 1962 годами (N = 627).Используя классификацию психопатологических расстройств в детстве Группы по развитию психиатрии ( ⁽²²⁾ ), мы могли различать детей, страдающих невротическими расстройствами или другими более легкими состояниями (например, реактивные расстройства или нарушения развития), и более больные дети. Те, кто испытали школьную фобию, были идентифицированы из группы невротиков. Критерии классификации были сначала уточнены в пилотной серии диаграмм, что привело к отличной межэкспертной надежности.

Две трети из более чем 600 детей считались более больными, чем невротики, и были исключены из дальнейшего исследования. У сорока пяти из 203 невротических детей была школьная фобия. Мы составили панель из 35 предметов из группы школьной фобии; это было максимальное число, которое мы могли изучить. Затем мы сопоставили еще одного невротического ребенка с каждым из этих детей со школьной фобией на основе пола, возраста обращения и года обращения в клинику. Мы выбрали наших контрольных субъектов из класса, который посещал каждый ребенок со школьной фобией, когда эта фобия впервые появилась; из каждого класса мы отбирали ребенка, чья фамилия в алфавитном порядке следовала за фамилией ребенка, страдающего фобией.

Процедуры определения местонахождения субъектов были аналогичны описанным другими ( ^{(23) (24)} ). Потребовались немалая настойчивость и изобретательность. После вступительных писем следовало домашнее посещение, если испытуемый не отказывался. Таким образом мы посетили дома неответчиков. Домашние визиты совершались в 200 милях от Нью-Йорка.

Инструменты для первичного наблюдения

Полуструктурированное клиническое интервью (CAPPA) обладает достаточной гибкостью, чтобы позволить интервьюеру исследовать области особой клинической значимости по мере их появления во время интервью.Оценка включает в себя различные шкалы симптоматологии, а также измерения сексуальных и межличностных отношений и функционирования в ролях супруга, родителя, домохозяйки, студента, сотрудника. Мы также добавили несколько других индивидуальных шкал, которые нас особенно интересуют. Суммарные шкалы были ранее получены путем факторного анализа более 170 шкал CAPPS. Также была разработана компьютерная программа, которая позволяет ставить надежные и достоверные психиатрические диагнозы при применении к этим шкалам оценок каждого человека ( ⁽²⁵⁾ ).

Большинство шкал CAPPS используют 6-балльную оценку от «нет» до «минимальная», «легкая», «умеренная» и «серьезная» до «экстремальной» по каждому оцениваемому параметру. Нас особенно интересовала общая оценка тяжести заболевания. По шкале CAPPS существует 6-балльная шкала тяжести заболевания, которую мы согласовали со 100-балльной шкалой HSR, достигнув консенсуса среди 3 клиницистов относительно того, какие баллы по 100-балльной шкале соответствуют 6 степеням тяжести заболевания. указанное выше.Каждый раз, когда мы оценивали индивидуума по тяжести заболевания по шкале CAPPS, мы использовали описания случаев, представленные по шкале HSR, выставляли оценку по 100-балльной шкале HSR, а затем преобразовывали ее в соответствующую оценку тяжести заболевания, выраженную в 6-балльная шкала (см. сноску к таблице 1 для пересчета баллов). Мы разработали 4 подшкалы этой общей оценки состояния здоровья и болезни, отражающие различные аспекты психического здоровья и основанные на 7 подшкалах, первоначально разработанных в клинике Menninger Clinic.

Последующие интервью

Я завершил большинство собеседований; остальное сделал другой детский психиатр. Все интервью записывались на магнитофон. Каждого из нас сначала обучили и оценили на надежность. Впоследствии текущая надежность контролировалась независимыми оценками неизбираемой выборки магнитофонных записей интервью. Надежность была отличной для различных шкал; например, наиболее важное суждение, оценка HSR, показало, что коэффициент межклассовой корреляции составляет.87 между двумя оценщиками. Ни один из интервьюеров не имел никаких сведений о старых записях или классификации субъекта во время интервью, за исключением того, что субъект сам раскрыл это в ходе интервью. (ТОП)

Результаты

Нам удалось найти 91% из 105 испытуемых, две трети из которых согласились на интервью. Мы наблюдали 24 человека с фобией, 18 пациентов с другими неврозами и 20 человек из контрольной группы. Пятьдесят восемь процентов группы наблюдения составляли мужчины.Большинство испытуемых принадлежали к представителям среднего и низшего классов. Средний возраст испытуемых при последующем наблюдении составлял 22 года; менее 5% были моложе 18 лет.

Интервью длились в среднем 3 часа. Интервью были такими продолжительными, потому что мы побуждали испытуемых рассказывать историю своей жизни по-своему. Затем интервьюер проводил соответствующие расследования, как и при обычном первоначальном психиатрическом собеседовании. Посещение домов в отсутствие ответа было важным для нашего успеха, поскольку треть опрошенных не ответили на наши письма (сравнение респондентов и неответчиков показало незначительные средние различия в оценках HSR).

Мы могли сравнить субъектов, с которыми беседовали, с теми, кто не участвовал, потому что у нас были обширные оценки клинических аспектов родителей и семей практически всех самих бывших пациентов в детстве. Между двумя группами испытуемых по всем оценкам с детства были незначительные различия. (См. Ссылку 21 для описания оцениваемых параметров.) Это открытие убеждает нас в том, что 40% из наших 105 субъектов, которые не были замечены в последующем наблюдении, вероятно, не сильно отличались от тех, кого наблюдали.

Бывшие пациенты

Когда мы сравнили людей, у которых была школьная фобия, с теми, у кого были другие неврозы, мы обнаружили, что испытуемые с фобией 1) казались более зависимыми (29% против 6%), 2) имели большую склонность к соматизации (42% против 11%), и 3) им было труднее завершить среднее образование (25% против 6%). Помимо этих трех выводов, группы не были различимы на нескольких арендованных нами объектах. Эти меры включали ряд факторов, которые постулируются в литературе как типичные для школьных фобий в более поздние годы, например, жизнь, в большей степени сосредоточенная вокруг родного дома, стремление избегать новых ситуаций и более сдержанное проявление агрессии ( ^{( 26)} ).Обе группы бывших пациентов были более склонны к такому поведению, чем контрольные субъекты. Потому что было так мало различий между двумя группами бывших пациентов в целом и контрольной группой для оставшейся части нашего анализа.

Диагностика и оценка состояния здоровья

Пациенты с фобией школы в целом не отличались от других невротических пациентов по распределению диагноза или степени болезни при последующем наблюдении. Однако в этих областях между бывшими пациентами в целом и контрольной группой были разительные различия.

Таблица 1

Оценка состояния здоровья и диагностика при последующем наблюдении за 42 бывшими пациентами (FP) и 20 контрольными субъектами (C)

* баллы HSR по 6-балльной шкале соответствуют исходной 100-балльной шкале следующим образом: 1 = 86-100, 2 = 76-85, 3 = 66-75, 4 = 51-65, 5 = 26-50. , 6 = 0-25.

** Цифры для невроза были скорректированы с учетом компьютерной гипердиагностики фобического невроза, когда клиническая картина не требовала этого конкретного диагноза.

Мы обнаружили, что 40% бывших пациентов, но ни один из контрольных, получили конкретные диагнозы с помощью компьютерной программы (p <0,01, анализ хи-квадрат). У 21% бывших пациентов был диагностирован специфический невроз (четыре страдали депрессивным неврозом; 2 - истерическим неврозом конверсионного типа; 1 - фобическим неврозом; 1 - тревожным неврозом; и 1 - неврозом навязчивых состояний) 14. % имеют расстройство личности, включая наркотическую зависимость, и 5% - психотические, хотя ни один из этих двух пациентов никогда не был госпитализирован.Таким образом, у бывших пациентов мы обнаружили широкий спектр психопатологии.

Шкалы HSR показали еще более разительную разницу между бывшими пациентами и контрольной группой: более 75% бывших пациентов были, по крайней мере, в легкой форме, по сравнению только с 15% в контроле (p = 0,001).

Поскольку диагнозы были выведены на основе компьютерного анализа оценок по конкретным переменным, тогда как уровень заболевания был глобальной оценкой интервьюера, интересно изучить взаимосвязь между ними.Не было никаких конкретных диагнозов для тех, кто не был болен или незначительно болен, тогда как около половины из тех, кто был болен легкой или средней степени тяжести, получили конкретный диагноз. Автор, получивший психоаналитическое образование, рассмотрел случаи пациентов, у которых было установлено, что они больны, но не поставили диагноз. Все они, по-видимому, вписывались в категорию расстройств характера в психоаналитическом смысле ( ⁽²⁷⁾ ), хотя не подходили для постановки диагноза по DSM-II ( ⁽²⁸⁾ ).

Взаимосвязь между характером и степенью заболевания в 2 группах можно резюмировать следующим образом: 64% бывших пациентов были больны от легкой до средней степени, преимущественно с неврозом или расстройством характера, в то время как еще 12% были серьезно больны, преимущественно с расстройство личности или психоз.Напротив, только 15% контрольных субъектов были больны от легкой до средней степени, все с расстройствами характера. Ни один из элементов управления не был более тяжелым.

Нас также интересовало, какие аспекты психического здоровья нарушены. Данные в таблице 2 демонстрируют, что бывшие пациенты были значительно ослаблены по выраженности симптомов и в их межличностных отношениях и менее страдали профессионально и по широте своих интересов. Во всех отношениях они были существенно менее здоровы, чем контрольные субъекты.

Отдельные переменные CAPPS

Клиническое значение различий по подшкалам между двумя группами можно понять, изучив конкретные клинические различия между ними.

ТАБЛИЦА 2

Процент бывших пациентов и субъектов контрольной группы с более чем минимальным поражением по шкале оценки состояния здоровья и по подшкалам

* Значимость определялась дисперсионным анализом по всему 6-балльному диапазону (t-критерий Стьюдента).

ТАБЛИЦА 3

Процент бывших пациентов и субъектов контрольной группы с более чем минимальным поражением по различным рейтингам CAPPS

* Не все пациенты соответствуют критериям оценки по каждой из этих переменных.

** Односторонний анализ хи-квадрат использовался после установления общей тенденции.

Первым пациентам было труднее, чем контрольной группе, работать в качестве наемных работников и студентов, при этом около одной трети из них были инвалидами.Однако различия между двумя группами не были столь значительными, как в некоторых других областях.

Нарушения в межличностных отношениях были обширными. Более четверти бывших пациентов были более чем минимально социально изолированными, по сравнению с никем из контрольной группы; почти две трети имели серьезные проблемы с сексуальной адаптацией взрослых, по сравнению только с одной пятой контрольной группы. Поскольку многие из испытуемых только вступали во взрослую жизнь и, следовательно, обычно еще не вступали в брак, мы добавили оценку функционирования в качестве парня или подруги к оценке супруга, если отношения казались прочными и серьезными.Если мы исследуем супругов, парней и подруг вместе, мы обнаружим, что только 50% бывших пациентов имели такие отношения по сравнению с 80% контрольной группы (p = 0,025). Из бывших пациентов, у которых действительно были такие отношения, 52% из них имели, по крайней мере, легкие нарушения, по сравнению только с 6% в контрольной группе.

Между двумя группами наблюдались различные симптоматические различия. Почти половина бывших пациентов страдала, по крайней мере, легкой депрессией, по сравнению только с одним из контрольных субъектов.Они также больше страдали тревогой и фобиями, чем контрольная группа, но различия не были статистически значимыми. Почти четверть бывших пациентов показали более чем минимальную степень злоупотребления наркотиками и / или антиобщественного поведения и / или агрессивности, по сравнению с никем из контрольной группы. Были и другие симптоматические проявления, которые присутствовали у небольшого числа бывших пациентов; 2 пациента в анамнезе имели гомосексуальные отношения и 1 пациент имел извращение. У большей части бывших пациентов также наблюдались нарушения в использовании времени для отдыха и неспособность к занятиям, доставляющим удовольствие.В целом, было много причин, по которым бывшие пациенты казались более ослабленными, чем контрольная группа (мы могли бы не обнаружить фактических различий между бывшими пациентами и контрольной группой, если бы мы оценивали их в подростковом возрасте, а не в молодости. Наша ретроспектива Оценка функционирования в подростковом возрасте показала лишь небольшие различия в качестве подростковых дружеских отношений, сексуальной адаптации и успеваемости. У значительного числа контрольных субъектов, а также у бывших пациентов наблюдались нарушения.).

Взаимосвязь между различными показателями

Различия между бывшими пациентами и контрольными субъектами по отдельным переменным отражались в значимых различиях между двумя группами по соответствующим суммарным шкалам. Набор результатов подтверждает значительные различия, обнаруженные в подшкалах HSR (см. Таблицу 2), и добавляет частично независимое подтверждение действительности наших основных результатов. Это связано с тем, что итоговые баллы шкалы основаны на индивидуальных переменных, которые, как правило, гораздо более конкретны и конкретны, чем подшкалы HSR, оставляя меньше свободы для предвзятости оценщика.Взаимосвязь между подшкалами HSR и сводными шкалами продемонстрировала ту же относительно высокую степень взаимосвязи между различными аспектами психического здоровья, как это было ранее продемонстрировано в обширном исследовании Фонда Меннигера ( ⁽²⁹⁾ ). Из сложной методологии этого исследования мы знаем, что это не просто эффект ореола, но что он отражает истинную независимость между различными аспектами психического здоровья (таблица взаимосвязей может быть предоставлена ​​автором по запросу.).

Недостоверность симптоматической оценки

Взаимосвязь между симптоматическими и клиническими аспектами психического здоровья, о которых говорилось в предыдущем разделе, может быть исследована путем классификации субъекта как симптоматически больного, если он получил оценку, отражающую более чем минимальное нарушение по крайней мере по одной из переменных симптомов в таблице 3. Затем можно соотнести этот показатель заболевания с клиническим заболеванием, как определено баллом, представляющим более чем минимальное заболевание по шкале HSR.Степень корреляции между двумя показателями была относительно небольшой для двух групп (= 0,46 для бывших пациентов и 0,49 для контрольных субъектов) ( ⁽³⁰⁾ ).

Однако отдельное изучение степени заболевания, определенной для бывших пациентов и контрольной группы, выявляет очевидную систематическую ошибку в результатах симптоматической оценки. Среди бывших пациентов почти такая же пропорция была выявлена ​​как с симптомами, так и с клиническими проявлениями (69% против 76%). Однако было обнаружено, что гораздо более высокая доля контрольной группы имела симптомы, чем клинически больные (35% против 15%).Эта разница между двумя группами была незначительной, несмотря на небольшой размер выборки (p = 0,052). Таким образом, мы добавляем дополнительные доказательства к выводам Dohrenwend и соавторов ( ⁽³¹⁾ ) и Мастерсона ( ⁽³²⁾ ) о том, что симптоматическая оценка средств контроля приводит к гипердиагностике психического заболевания (Робинс и Браро ( ⁽³³⁾⁾ ) сообщили об аналогичном открытии, хотя они интерпретировали его по-разному), и что нужно быть очень осторожным в выводах, основанных на оценках психического здоровья путем опроса и интервью.(ТОП)

Обсуждение

Наш главный вывод состоит в том, что большинство невротических детей во взрослом возрасте имели нарушения психического здоровья, тогда как большинство обычных школьников не страдали такими нарушениями. Сравнима ли различная доля заболеваний, обнаруженных в этих двух группах, с результатами предыдущих исследований и, следовательно, имеет ли она общее значение? Единственное контролируемое исследование Робинса ( ⁽³⁴⁾ ) страдает отсутствием прямой клинической оценки. Тем не менее, в этом исследовании было значительно больше здоровых пациентов контрольной группы, чем бывших пациентов ( ⁽³⁵⁾ , стр.137).

Я подробно изучил опубликованные результаты различных клинических исследований ( ⁽³⁶⁾ , ⁽³⁷⁾ , ⁽³⁸⁾ , ⁽³⁹⁾ , ⁽⁴⁰⁾ , ^{(41) )} , ⁽⁴²⁾ ) и обнаружил, что описания случаев и описания частоты различных степеней нарушений позволяют оценить, насколько степень заболевания этих групп в целом сопоставима с нашей. Например, Леви ( ⁽⁴³⁾ ) предоставил подробные описания клинических наблюдений 19 детей, матери которых чрезмерно опекались.Только 3 или 3 из этих 19 бывших пациентов выглядели достаточно хорошо, чтобы считаться здоровыми или минимально больными по шкале HSR. В целом, я считаю, что результаты всех этих исследований вполне совместимы с нашими и демонстрируют существенное ухудшение, если принять во внимание различную методологию.

Сложнее найти клинические исследования субъектов, сопоставимых с нашей контрольной группой. Мы не можем сравнивать наши результаты с результатами крупномасштабных эпидемиологических исследований по причинам, обсужденным ранее.Я знаю только одно клиническое исследование нормальной выборки, в котором уровни болезни можно сравнить с уровнями наших субъектов. В этом исследовании ( ⁽⁴⁴⁾ ) низкие показатели заболеваемости глав домохозяйств вполне сопоставимы с таковыми в нашей контрольной группе. Таким образом, такие исследования, которые мы можем найти, подтверждают наш самый важный вывод: дети, которые обращаются в психиатрическую клинику из-за невротических трудностей или нарушений развития, имеют неблагоприятный прогноз для психического здоровья во взрослом возрасте.Эта группа детей не идентична большой доле детей, у которых в процессе развития, особенно в эдипальном периоде, появляются преходящие симптомы ( ⁽⁴⁵⁾ , ⁽⁴⁶⁾ , ⁽⁴⁷⁾ ). Большинство этих детей не обращаются за психиатрической помощью.

Мы не можем напрямую определить причинно-следственную связь между направлением к специалистам по поводу невротических симптомов в детстве и психическим здоровьем взрослых. Но разумно предположить, что те дети, которые не могут найти более адаптивный способ разрешения конфликтов, чем формирование таких тревожных симптомов, могут демонстрировать ослабленную способность к нейтрализации или ослабление силы эго, что приведет к продолжающемуся нездоровому развитию ( ^{( 48)} , стр.235).

На основании нашей выборки мы не можем сказать, применим ли неблагоприятный прогноз ко всем группам невротических детей. Тем не менее, мы можем ожидать, что результаты будут представлены в более поздней статье, сказав, что в целом на основе клинической картины в детстве невозможно было отличить тех невротических детей, у которых были бы хорошие результаты, от других. В конечном итоге может быть установлено, что определенные типы невротических трудностей обычно не приводят к нарушениям у взрослых, но в этом исследовании нет доказательств, подтверждающих такой успокаивающий вывод.

Связь между результатом и полученным лечением также будет предметом более позднего отчета. Здесь будет достаточно сказать, что ни один пациент не получал адекватного лечения по психоаналитическим стандартам. Если бы полученное лечение привело к некоторому улучшению для некоторых из этих детей, то без вмешательства бывшие пациенты были бы еще хуже. Таким образом, полученные данные позволяют сделать вывод о том, что этим детям необходимо эффективное лечение. Остается установить достоверность впечатлений клиницистов-психоаналитиков о том, что достаточно тщательное и интенсивное лечение в детстве часто приводит к хорошему результату во взрослом возрасте.

Один методологический момент заслуживает особого внимания: диагностический подход к психическому здоровью имеет несколько ограниченную полезность, и есть веская причина сделать акцент на количественной оценке степени заболевания, которую можно описать как пространственный подход к психическому расстройству ( ⁽⁴⁹⁾ ). Во многих областях медицины требовалась именно такая классификация случаев, которую предоставляет шкала оценки состояния здоровья и заболеваемости (например, в исходах различных степеней рака шейки матки), прежде чем можно будет дать существенные разъяснения относительно прогноза.Таким образом, хотя клиническая классификация психиатрических случаев может не позволить нам предсказать, разовьется ли у ребенка расстройство характера, конкретный невроз или расстройство личности, она позволяет нам с некоторой точностью предсказать более позднюю степень заболевания. (ТОП)

Заключение

Это исследование предоставило доказательства в поддержку следующих пунктов.

1. Дети с невротическими трудностями, достаточными для привлечения профессионального внимания, имеют гораздо худший прогноз для психического здоровья взрослых, чем нормальные субъекты контрольной группы.Следовательно, если можно показать, что какой-либо обширный психотерапевтический метод, такой как анализ ребенка, влияет на его прогноз, его следует использовать.
2. В зависимости от затронутой группы населения оценка степени психического расстройства с помощью опросов, проводимых непрофессионалами, может привести к переоценке степени заболевания и к существенно неверным выводам. Клиническая оценка, по-видимому, является единственным доступным в настоящее время методом, позволяющим избежать этой ловушки.
3. Подход к психиатрическому заболеванию с точки зрения степени расстройства предлагает многообещающие возможности для расширения нашего понимания и способности прогнозирования, которые могут быть затемнены из-за чрезмерной приверженности нозологическому подходу.

ССЫЛКИ

1. Левитт, EE: Результаты психотерапии с детьми: оценка. J. Консультации. Psychol. 2: 189-196, 1957.
2. Фрейд A: Нормальность и патология в детстве. Нью-Йорк, International University Press, 1965
3. Sundby HS (ed): Прогноз в детской психиатрии. Балтимор, Уильямс и Уилкинс Ко, 1966
4. Робинс Л.: Девиантные дети, выросшие.Балтимор, Уильямс и Уилкинс Ко, 1966
5. Срол, Л., Лангнер Т.С., Майкл С.Т. и др.: Психическое здоровье в мегаполисе: исследование в центре Манхэттена, том 1. Нью-Йорк, McGraw-Hill Book Co, 1962 г.
6. Лейтон Д., Хардинг Дж. С., Маклин Д. Б. и др.: Характер опасности. Нью-Йорк, Basic Books, 1963
7. Dohrenwend B, Egri G, Mendelsohn F: Психиатрические расстройства среди населения в целом: исследование проблемы критического суждения. Am J Psychiatry 127: 1304-1312, 1971
8. Моррис Д.П., Сорокер Э., Буррусс Г: Последующие исследования застенчивых, замкнутых детей.Оценка более поздней корректировки. Am J Orthopsychiatry 24: 743-754, 1954
9. Робинс Л., О’Нил П.: Клинические особенности истерии у детей с примечанием к прогнозу. Контрольное исследование продолжительностью от двух до семи лет с участием 41 пациента. Nerv Child 10: 246-271, 1953
10. Леви DM: материнская чрезмерная опека. Нью-Йорк, Columbia University Press, 1947
11. Лебовиц PS: Женское поведение у мальчиков: аспекты его исхода. Am J Psychiatry 128: 1283-1289, 1972
12. Апли Дж .: Ребенок с периодическими болями в животе.Pediatr Clin North Am 14: 63-72, 1967
13. Кулидж Дж., Броди Р. Д., Фини Б. Последующее десятилетнее исследование 66 детей, страдающих фобией к школе. Am J Orthopsychiatry 34: 675-684, 1964
14. Кулидж Дж., Броди Р. Д., Фини Б. Последующее десятилетнее исследование 66 детей с фобией к школе. Am J Orthopsychiatry 34: 675-684, 1964
15. Лессинг Э., Шиллинг Ф .: Взаимосвязь между переменными выбора лечения и результатами лечения в детской консультации. J Am Acad Child Psychiatry 5: 313-346, 1966
16. Кац М., Коул Дж, Лоури Х: Исследования диагностического процесса: влияние восприятия симптомов, прошлого опыта и этнического происхождения на диагностические решения.Am J Psychiatry 125: 937-947, 1969
17. Бек А.Т., Уорд С.Х., Мендельсон М. и др.: Надежность психиатрического диагноза: 2. Исследование согласованности клинических суждений и оценок. Am J Psychiatry 119: 351-357, 1962
18. Luborsky L: Оценка психического здоровья клиницистами: предлагаемая шкала. Arch Gen Psychiatry 7: 407-417, 1962
19. Luborsky L, Bachrach H: факторы, влияющие на мнение клиницистов о психическом здоровье. Психиатрия Arch Gen 31: 292-299, 1974
20. Эндикотт Дж., Спитцер Р.: Текущие и прошлые шкалы психопатологии, Arch Gen Psychiatry 27: 678-687, 1972
21. Walsdron S, Shrier DK, Stone B и др.: Школьная фобия и другие детские неврозы: систематическое исследование детей и их семей.Am J Psychiatry 132: 802-808, 1975
22. Группа по развитию психиатрии: психопатологические расстройства в детстве: теоретические соображения и предлагаемая классификация. Отчет 62. New York, GAP, 1966
23. Робинс Л.: Девиантные дети, выросшие. Балтимор, Уильямс и Уилкинс Ко, 1966
24. Levitt EE: О поиске закрытых клинических случаев для последующих исследований. Мент Хиг 42: 89-93, 1958
25. Spitzer R, Endicott J: DIAGNO II: дальнейшие разработки компьютерной программы для психиатрической диагностики.Am J Psychiatry 125 (Jan Suppl): 12-21, 1969,
.
26. Кулидж Дж., Броди Р. Д., Фини Б. Последующее десятилетнее исследование 66 детей с фобией к школе. Am J Orthopsychiatry 34: 675-684, 1964
27. Фенихель О: Психоаналитическая теория неврозов. Нью-Йорк, WW Norton & Co, 1945
28. Американская психиатрическая ассоциация: Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам, 2 ^nd ed. Вашингтон, округ Колумбия, АПА, 1968
29. Кернберг О., Бурштейн Э., Койн Л. и др.: Психотерапия и психоанализ: заключительный отчет исследовательского проекта психотерапии Фонда Меннингера.Bull Menninger Clin 36: 1-275, 1972
30. Спитцер Р. Коэн Дж, Флейсс Дж и др.: Количественная оценка согласия в психиатрическом диагнозе. Arch Gen Psychiatry 17: 83-87, 1967
31. Dohrenwend B, Egri G, Mendelsohn F: Психиатрические расстройства среди населения в целом: исследование проблемы критического суждения. Am J Psychiatry 127: 1304-1312, 1971
32. Мастерсон Дж. Ф .: Психиатрическая дилемма подросткового возраста. Бостон, Литтл, Браун и Ко, 1967
33. Робинс Л., Браро Н .: Непрофессиональный интервьюер в психиатрических исследованиях.Дж. Нерв Мент Дис 138: 70-78, 1964
34. Робинс Л.: Девиантные дети, выросшие. Балтимор, Уильямс и Уилкинс Ко, 1966
35. Робинс Л.: Девиантные дети, выросшие. Балтимор, Уильямс и Уилкинс Ко, 1966
36. Dohrenwend B, Egri G, Mendelsohn F: Психиатрические расстройства среди населения в целом: исследование проблемы критического суждения. Am J Psychiatry 127: 1304-1312, 1971
37. Моррис Д.П., Сорокер Э., Буррусс Г: Последующие исследования застенчивых, замкнутых детей. Оценка более поздней корректировки.Am J Orthopsychiatry 24: 743-754, 1954
38. Робинс Л., О’Нил П.: Клинические особенности истерии у детей с примечанием к прогнозу. Контрольное исследование продолжительностью от двух до семи лет с участием 41 пациента. Nerv Child 10: 246-271, 1953
39. Леви DM: материнская чрезмерная опека. Нью-Йорк, Columbia University Press, 1947
40. Лебовиц PS: Женское поведение у мальчиков: аспекты его исхода. Am J Psychiatry 128: 1283-1289, 1972
41. Апли Дж .: Ребенок с периодическими болями в животе. Pediatr Clin North Am 14: 63-72, 1967
42. Кулидж Дж., Броди Р. Д., Фини Б. Последующее десятилетнее исследование 66 детей с фобией к школе.Am J Orthopsychiatry 34: 675-684, 1964
43. Леви DM: материнская чрезмерная опека. Нью-Йорк, Columbia University Press, 1947
44. Dohrenwend B, Egri G, Mendelsohn F: Психиатрические расстройства среди населения в целом: исследование проблемы критического суждения. Am J Psychiatry 127: 1304-1312, 1971
45. Фрейд A: Нормальность и патология в детстве. Нью-Йорк, International University Press, 1965
46. Macfarlane J, Allen J, Honzik M: Исследование проблем поведения нормальных детей в возрасте от 21 месяца до 14 лет.Беркли, Калифорнийский университет Press, 1954
47. Мерфи Л.: Расширяющийся мир детства. Нью-Йорк, Basic Books, 1962
48. Хартманн H: Заметки по теории сублимации (1955), в Очерках по психологии эго. Нью-Йорк, International Universities Press, 1964, стр 215-240
49. Strauss J: Диагностические модели и природа психических расстройств. Arch Gen Psychiatry 29: 445-449, 1973

Исследования предлагают лекарство от невротизма

Источник: Pressmaster / Shutterstock

Больше не существует психологического диагноза «невротик», но психологи все еще исследуют личностную черту невротизма.Один из пяти основных факторов личности, высокий уровень невротизма означает, что человек имеет хроническую тенденцию к беспокойству, со страхом приближается к будущему, размышляет о личных слабостях и в целом ему трудно наслаждаться жизнью в полной мере. Хотя личностные черты теоретически неизменны, поскольку они считаются частью психики человека, новое исследование предлагает некоторые способы, с помощью которых люди с высоким этим качеством могут чувствовать себя более счастливыми в отношении себя и своей жизни.

Марк Мориарти Дрейк и его коллеги (2017) из австралийского университета Чарльза Дарвина исследовали роль невротизма в повышении восприимчивости людей к общему, неспецифическому психологическому стрессу. В соответствии с характеристикой неспецифического психологического дистресса (NPD) Всемирной организации здравоохранения, авторы рассматривают людей, которые испытывают это состояние, как демонстрирующих «повышенный уровень когнитивных, поведенческих и эмоциональных страданий, которые также присущи широкому спектру психологических расстройств, но которые не относятся к какому-либо отдельному заболеванию.«Состояние NPD можно рассматривать, продолжают они, как« прогнозирующее ряд психических и физических проблем … и может лишить человека способности справляться »(стр. 248).

Другими словами, люди с высоким невротизмом не просто хронически тревожны, обеспокоены и несчастны, но их легко довести до крайности, когда что-то действительно идет не так в их жизни. Поскольку это хроническое состояние реактивности на сложные события, австралийские исследователи полагали, что одно вмешательство, в частности, могло бы иметь ценность, помогая людям с высоким уровнем этого качества справиться с этими проблемами.Как это ни парадоксально, но они предполагают, что именно внимательности , или более интенсивное размышление о своих переживаниях, может помочь крайне невротическим людям.

В состоянии внимательности вы концентрируетесь на своих мыслях и чувствах, принимаете их и сознательно погружаетесь в данный момент. Вы можете представить себе, что это худшее, что может сделать человек с сильным невротизмом, потому что это фокусирует их внимание на их неадаптивном образе мышления. Однако часть осознанности определяет , как рассматривать опыт, который вы испытываете.Если вы занимаетесь вниманием, вы смотрите на опыт с принятием и любопытством. Вместо того, чтобы бороться с этим чувством, вы спрашиваете себя, откуда оно исходит, и переопределяете ситуацию так, чтобы ее можно было победить.

Подумайте, что происходит, когда вы чувствуете, что допустили неосторожную ошибку, например неправильно подсчитали, сколько у вас есть на текущем счете. Вы получаете уведомление об овердрафте от своего банка, и теперь ваша ошибка становится не только раздражающей, но и дорогостоящей. Если вы сильно невротичны, вы будете использовать этот опыт как подтверждение своих слабостей и бесконечно останавливаться на последствиях, которые, как вы уверены, вы в результате пострадаете, считая каждый доллар черной меткой против вашей способности управлять. твоя жизнь.

Однако, проявив осознанный подход, вы признаете, что совершили ошибку, и признаете, что это вас расстраивает. Затем вы спросите себя, без излишней самокритики, как можно избежать этой ситуации в будущем, и, в конце концов, расцените ее как важный учебный опыт. Вы также будете рассматривать свое чувство тревоги как информацию о типах ситуаций, которые вас расстраивают. Раздражает, что теперь вам приходится платить комиссию за овердрафт, но почему это беспокоит вас больше, чем, скажем, разбить любимый стакан? Понимание того, что вас провоцирует (в данном случае, деньги vs.вещи) может помочь вам лучше понять себя.

Внимательность — это качество, Дрейк и др. Подчеркните, что у вас может быть как стабильная характеристика личности, так и атрибут, который может меняться от ситуации к ситуации. В их исследовании изучалась осознанность в ее инвариантной форме, но они отметили, что предоставление людям практики упражнений на осознанность может в конечном итоге помочь даже самым слабым в осознанности научиться полагаться на нее в повседневной жизни. Австралийские исследователи предсказали, что как стабильное качество внимательность поможет компенсировать роль невротизма в усилении у людей чувства дистресса.Другими словами, даже самые невротичные из нас могут справиться с трудными жизненными ситуациями, опираясь на стратегии преодоления, представленные внимательностью.

Чтобы проверить свои прогнозы, исследователи опросили набор из 165 участников (135 из которых были женщинами) в возрасте от 18 до 72 лет (средний возраст 39 лет). Инвентарь внимательности из 14 пунктов, который они использовали, включал такие пункты, как «Я открыт для опыта настоящего момента», «Я наблюдаю за своими чувствами, не теряясь в них» и «Я вижу свои ошибки и трудности, но не осуждаю их.«Невротизм (наряду с другими четырьмя из пяти основных личностных факторов) и психологический дистресс также измерялись с помощью стандартных инвентаризаций.

Результаты австралийской группы подтвердили гипотезу о том, что люди с высоким невротизмом, которые были и с высоким уровнем внимательности, демонстрировали на более низкий психологический дистресс, чем люди с высоким уровнем невротизма. И наоборот, участники с низким уровнем внимательности и высоким невротизмом демонстрировали наибольший дистресс из всех.Интересно, что другие черты личности, такие как экстраверсия, которые теоретически должны быть связаны с психологическим дистрессом, не демонстрируют подобной закономерности. В целом, люди с более высокой внимательностью, независимо от уровня невротизма, испытывали меньший стресс, чем люди с более низкими показателями внимательности.

Neuroticism Essential Reads

Таким образом, памятование как о своих положительных, так и о отрицательных чувствах кажется важным инструментом в борьбе с невротизмом.Поскольку внимательность — это навык, которому можно научиться, результаты этого исследования показывают, что (если эти результаты сохранятся, если их изучить с течением времени), люди с высокой степенью невротизма могут найти способ уменьшить свои негативные эмоции и, в конечном итоге, свой психологический стресс. Вам не нужно оставаться в рамках паттернов, которые истощают ваши психологические ресурсы и повышают вашу уязвимость к переходу от дистресса к клинически значимым депрессивным или тревожным расстройствам.

Возможно, вы не сможете перестать делать ошибки по неосторожности или справиться с каждой проблемой, которая встречается на вашем пути.Но практикуя внимательность, вы можете приблизиться к принятию себя и своих ограничений таким образом, чтобы достичь большего удовлетворения.

^{Следите за мной в Twitter @swhitbo, чтобы получать ежедневные новости о психологии, здоровье и старении. Не стесняйтесь присоединиться к моей группе на Facebook «Выполнение в любом возрасте», чтобы обсудить сегодняшний блог или задать дополнительные вопросы об этой публикации.}

^{Авторские права Susan Krauss Whitbourne, 2017 г.}

Невроз у потомков переживших концлагеря

Отчеты о психиатрических и психологических обследованиях детей, родители которых пережили нацистское преследование, не появлялись в научной литературе до 1968 года.Особое внимание в исследованиях уделялось конкретному негативному влиянию психофизических расстройств выживших на семейные отношения и детей, родившихся после возвращения их родителей из концлагеря. Психиатры из многих стран, таких как Канада, США и Израиль, обнаружили необычные аномалии в поведении этих детей в подростковом возрасте. Из того, что мы знаем благодаря психологии развития, подростковый возраст — это кризисный момент в жизни, очень часто отмеченный началом различных поведенческих расстройств у молодых людей, которые часто отражают неадекватное отношение родителей и атмосферу, преобладающую в семье.Следовательно, не случайно, что первые наблюдения за потомством выживших касались подростков.

Троссман (1968) представил описание отдельных случаев поведенческих расстройств у выживших детей-подростков. В том же году Кристал наблюдала негативное влияние агрессивного поведения выживших на личность их детей и передачу патологий от одного из родителей к следующему поколению. На основе нескольких тематических исследований пациентов, получавших психоаналитическое лечение, Блос (1968) и Керстенберг (1974) отметили, что у детей выживших развивалась явная тенденция идентифицировать себя со своими родителями и что им снились кошмары, похожие на кошмары, беспокоящие их родителей. , а именно на те же темы, связанные с войной и угнетением.Детям снились те же кошмары, хотя родители утверждали, что никогда не рассказывали им о пережитом во время войны. Лауфер (1970) и Броуди (1971) писали о сильном чувстве идентификации детей с пострадавшим родителем. Они описали ряд психопатологических симптомов у своих пациентов-подростков, таких как инфантильные расстройства всемогущества, подавленная агрессия, схема тела, расстройства образа тела и фобии. Все эти симптомы могут быть напрямую связаны с передачей родительского опыта своим детям.

Яркий интерес к специфике расстройств у переживших насилие детей-подростков проявился на Международном конгрессе психоаналитических ассоциаций 1969 года в Риме, когда опросный лист был разослан 320 психоаналитикам из разных стран. Цель анкеты заключалась в том, чтобы определить, разделяют ли дети выживших некоторые специфические черты характера, отличающие их от потомков родителей, которые не были сокамерниками концлагеря. Результаты анкетирования были подведены на очередном Конгрессе психоаналитических ассоциаций, который проходил в Иерусалиме.Аналогичная анкета была распространена в 1969-1970 годах среди членов Ассоциации детского психоанализа, а в 1971 году поднятые в ней вопросы обсуждались на конференции, организованной Американской психоаналитической ассоциацией. Керстенберг (1974) опубликовал результаты обсуждения и ответы на анкету. Респонденты (в основном из США, Великобритании и Израиля) дали очень разные ответы; некоторые выразили сомнение в том, что можно вообще связать подростковые расстройства у детей, переживших насилие, с опытом их родителей во время войны.Другие заявили, что у детей, переживших насилие, не может быть выявлено никаких конкретных общих черт (Rosenberg, 1970), и единственная особенность наблюдалась у их родителей, которые чрезмерно опекали и твердо привержены обеспечению материальной безопасности своих детей. Однако Блос, Лауфер и Броуди действительно наблюдали определенные патологические формы поведения у этих подростков. В некоторых ответах (например, Furman, 1971) высказывалась точка зрения, что негативные психологические последствия, наблюдаемые у детей выживших, были вызваны не столько патологическим отношением их родителей, вызванным их опытом военного времени, сколько физическим перемещением обоих родителей и их родителей. отпрыск в совершенно новую культурную среду послевоенной действительности.Фурман имел в виду еврейские семьи из Восточной Европы, переселившиеся после войны в США, Канаду или Израиль.

Эту линию исследования продолжил Керстенберг (1974), отметивший, что у людей, подвергавшихся угнетению на расовой или этнической почве, развивалось чувство неполноценности в своей новой социальной группе, а также чувство низкой самооценки по отношению к гражданам. своей новой страны. Следовательно, существовал высокий риск того, что родители передадут эту предрасположенность своим детям и будут относиться к ним с таким же низким уважением, как к неполноценным, а именно.менее достойны похвалы и восхищения, менее талантливы и менее привлекательны, чем их сверстники. Еще одним неблагоприятным отношением, проявленным родителями, были чрезмерные ожидания в отношении своих детей, то есть ожидание от них значительных достижений в жизни, которые могли бы каким-то образом компенсировать их собственные недостижения, вызванные их патологически низкой самооценкой. Более того, многие пережившие угнетение нацистской Германии постоянно грустили и чувствовали необратимое истощение своей психической целостности, безвозвратно утраченной во время войны, что, безусловно, отрицательно сказалось на их семейных отношениях.

Липковиц (1974) сделал аналогичное наблюдение, а именно, что люди, освобожденные из концентрационных лагерей и тюрем нацистской Германии, не могли добиться реституции личности, достаточной для того, чтобы у них возникла правильная эмоциональная связь с другим человеком (в данном случае со своим ребенком), таким образом, их психические изменения после лагеря — их синдром концлагеря — передаются следующему поколению (через процесс идентификации в раннем детстве). Из того, что мы знаем из опубликованных психоаналитических исследований, фактор, оказывающий наибольшее влияние на формирование личности человека, — это то, как его родители общаются с ним в раннем детстве.Ребенок ассимилирует образ своих родителей через идентификацию (интроекцию), тем самым делая их ключевой частью своего суперэго.

Сигал и его сотрудники (1971, 1973) использовали эти предположения как отправную точку для более широкого исследовательского проекта по потомству выживших. Сигал выдвинул гипотезу о том, что у человека, пережившего период глубокой депривации в детстве или юности, развились черты характера, которые повлияли как на его собственное развитие, так и на личные отношения, а также на его отношение к семье, включая детей.Он обследовал 32 еврейские семьи из Центральной и Восточной Европы, проживающие в настоящее время в Канаде. Обследование показало, что членам этих семей было труднее контролировать свое поведение как по отношению к себе, так и по отношению к своим детям, чем членам группы сверстников. Среди других явлений, о которых он сообщил, были более частые ссоры и споры между братьями и сестрами, чем в группе сверстников; особенно сильная привязанность родителей к своим детям и восприятие детьми своих родителей как необычных людей.Сигал также провел психологические тесты 144 детей в возрасте от 8 до 17 лет из семей пострадавших. В исследовании участвовали здоровые люди, а также дети, госпитализированные в Еврейскую больницу общего профиля в Монреале с невротическими расстройствами. Группу клинического контроля составили 219 детей из семей, не пострадавших от нацистской Германии. Наиболее значимые различия между детьми исследуемой группы и группы клинического контроля наблюдались в возрастной группе 15–17 лет, т.е. в период полового созревания.Характерной чертой подростков из исследуемой группы было чувство отчужденности, особенно в отношениях с другими членами семьи, но не в отношениях с другими членами своей социальной группы, с последующим неконтролируемым агрессивным поведением и конфликтами, которые могли даже привести к деструктивным последствиям. семья.

Вавилонская башня. Мариан Колодзей

Недавнее исследование, представленное на 6-м Международном медицинском конгрессе FIR в Праге в 1976 году, включало заслуживающее внимания исследование Эделя, жителя Вены, который выявил расстройства у выживших детей, о чем свидетельствует задержка полового созревания и невротические расстройства в кризисных ситуациях (например,грамм. школа, выбор образования и профессии). Эти проблемы побудили некоторых из этих детей сбежать из дома или покинуть страну. Эдель осмотрела и лечила детей. Он заявил, что в этих случаях фармакологического и психотерапевтического лечения недостаточно, и посоветовал тесное сотрудничество между психиатром и родителями ребенка, учителями и его руководителями на работе.

Хефтлер, французский писатель из Парижа, интересовался психосоциологическими исследованиями детей выживших, рожденных после возвращения их родителей из концентрационных лагерей.Она попросила группу из 50 человек ответить на анкету. Вот некоторые из ее наиболее интересных результатов: 78% респондентов заявили, что их родители «отличались» от родителей своих друзей, назвав их нервными и импульсивными; 66% не считали себя чем-то отличным от своих сверстников, тогда как 34% чувствовали себя иначе, но не могли выразить это словами, хотя они сказали, что у них было чувство принадлежности к «клану» выживших и их семей; 57% испытывали чувство гордости, потому что их родители остались в живых, но 23% были смущены из-за этого, а 12% сказали, что для них это не имеет значения; 66% заявили, что испытания родителей повлияли на их жизнь.Стремление к социальному развитию было явно указано в заявлениях, сделанных детьми выживших евреев, в то время как у детей выживших, которые были заключены в тюрьму за свою деятельность в движениях сопротивления, преобладало чувство гордости.

Кан сообщила о неблагоприятных психосоциальных симптомах у детей выживших в Освенциме после обследования группы, в которой она отметила большее, чем среднее количество разводов, лиц, оставшихся одинокими (то есть не состоящих в браке) по сознательному выбору, наркоманов и преступников, совершивших насилие и воровство.

Кемписты — один из польских авторов, исследовавших этот вопрос (1973, 1975, 1976). Целью его медицинских и социологических исследований было ответить на вопрос о том, в какой степени психофизические идиосинкразии выживших влияют на жизнь и здоровье их детей. На основе обследований и наблюдений за 620 выжившими и 346 ответов на анкету их детей и 241 ответа от их врачей Кемписти и его сотрудники отметили следующее: высокую степень социальной дезорганизации в семьях; для 42.У 2% детей возникли проблемы с воспитанием из-за чрезмерной агрессивности или робости, эмоциональной отстраненности, плохой успеваемости, прогулов и бегства из дома, преступности несовершеннолетних и даже кражи. Они также отметили плохую успеваемость в школе и высокий процент не посещающих школу, а также попытки самоубийства. У маленьких детей была зафиксирована высокая частота ночного недержания мочи, что было показателем детского невроза. Большинство врачей, ответивших на анкету, писали, что основным источником неврозов у ​​детей и молодых людей, находящихся на их попечении, были психопатологические состояния их выживших родителей из-за их прошлого концлагеря и его последствий.

Мои исследования

Исследование, которое я описываю ниже, относится только к людям, обращающимся за лечением от невротических расстройств, и представляет собой начальную стадию большого исследовательского проекта, начатого в 1975 году, чтобы определить, есть ли какие-либо особые психологические особенности у детей, переживших насилие.

Я обследовал четырех женщин и троих мужчин в возрасте от 20 до 28 лет, все из образованных семей, проживающих в Кракове. Оба родителя одной из моих пациенток были выжившими в концлагере, один из родителей еще пяти пациентов выжил, и матери одного человека пришлось провести весь период нацистской немецкой оккупации Польши в бегах, потому что она была еврейкой.У трех пациентов не было братьев и сестер, у остальных были один, два или даже три брата или сестры.

Три человека находились на стационарном лечении в психиатрической клинике Медицинской академии в Кракове, а четверо лечились амбулаторно в период с 1973 по 1975 год. У четверых были диагностированы как расстройства личности, так и депрессивный невроз или неврастеническая депрессия. У двух пациентов было диагностировано только расстройство личности, и у него не было симптомов невроза, в то время как одному пациенту был поставлен диагноз только невроз без каких-либо расстройств личности.Трое страдали депрессивным неврозом, ещё трём диагностировали неврастеническую депрессию, ещё один страдал психосоматическими расстройствами.

Все пациенты, которых я обследовал, имели высокие амбиции и хотели добиться успеха, но в то же время они были замкнутыми и испытывали трудности с установлением социальных отношений из-за социальной тревожности. Их эмоциональные связи были слабыми и немногочисленными. Они были одиноки и чувствовали, что окружающие их не понимают.У них была заниженная самооценка и проблемы в сексуальных отношениях. Эти пациенты были очень умными и имели много интересов. У двоих из них наблюдались симптомы невротической гиперактивности, они занимались трудными и опасными видами деятельности, чтобы повысить свою низкую самооценку. Они стремились к интенсивной профессиональной работе и общественной деятельности, чтобы компенсировать свои эмоциональные проблемы.

У остальных пяти пациентов очень легко происходила декомпенсация, если они потерпели неудачу в образовании или в их эротических отношениях.У этих людей невротическая декомпенсация обычно была длительным процессом.

Еще одним ярким событием в исследовании стало наблюдение за комплексом вины детей по отношению к своим родителям, особенно по отношению к родителю, пережившему насилие. Они лишь частично осознавали свое чувство вины. Они видели в этом родителе героя, которого они не могли ни оправдать, ни оправдать его или ее ожидания, которые, кстати, обычно были очень реалистичными и достижимыми. Их чувство вины часто сопровождалось чувством агрессии, вероятно, частично вызванным их неспособностью оправдать ожидания оставшегося в живых родителя и частично чрезмерной заботой и чрезмерной опекой того же родителя, вмешательством в личные дела ребенка и покровительственным вмешательством всякий раз, когда ребенок пережил неудачу или неудачу.Совершенно очевидно, что возникающие в результате реакции и агрессивные чувства ребенка усугубили это чувство вины («мой родитель так много страдал, так заботится обо мне, а я такой плохой ребенок»).

Только одна из моих пациенток, 28-летняя женщина, сумела реализовать свои амбиции без серьезных сбоев и серьезных трудностей с адаптацией. Один мужчина получил высшее образование и живет вдали от родителей с женой и ребенком, но даже он не смог стать эмоционально и финансово независимым от своих родителей.

Остальные пять человек по-прежнему живут со своими родителями, сталкиваются с трудностями при получении высшего образования и по-прежнему зависят от родителей в социальном, эмоциональном и материальном плане.

За исключением одного пациента, все обследованные мной люди родились в полных семьях. В четырех семьях продолжался открытый семейный конфликт между родителями, который, по-видимому, был обусловлен изменениями личности одного из супругов (а именно синдром концлагеря).У всех выживших родителей были некоторые изменения личности, и четверо из них периодически получали психиатрическое лечение.

Примечательно, что в семьях с более чем одним ребенком психические расстройства (неврозы или расстройства личности) были диагностированы у ребенка с наиболее сильной эмоциональной привязанностью к оставшемуся в живых родителю. Кроме того, в семьях с единственным ребенком его эмоциональная привязанность к оставшемуся в живых родителю была намного сильнее, чем у детей, у которых были братья и сестры.

Два пациента, родители которых выжившие после освобождения сосредоточились на профессиональной и общественной работе и были постоянно заняты, как будто пытаясь наверстать упущенные в концлагере годы, проявили больше напора, находчивости и драчливости, чем другие.Напротив, остальные пациенты, а именно дети выживших с явными признаками пост-лагерной астении, снижением жизнеспособности и пониженным настроением, демонстрировали черты, сходные с таковыми у родителей. У них также была очень низкая толерантность к фрустрации, они были пассивными и замкнутыми и имели долгосрочные симптомы невротической декомпенсации.

Разговоры о господстве террора происходили ежедневно в семьях обследованных пациентов, которые были свидетелями таких разговоров с раннего возраста. Следовательно, неудивительно, что троим пациентам снились кошмары, связанные с предметами, обсуждаемыми в этих беседах.Примерно до подросткового возраста все пациенты очень интересовались темами, связанными с военной оккупацией Польши. Двое из них продолжали интересоваться этим предметом и в более позднем возрасте, в то время как остальные испытали радикальный сдвиг в своем отношении, проявившийся в том, что они постоянно избегали таких тем в разговорах, не смотрели фильмы или не читали о нацистской немецкой оккупации Польши. Пятеро из обследованных по-прежнему проявляют явное отвращение ко всему, что связано с Германией.

Чтобы прояснить ситуацию для читателя, я сейчас представлю краткое изложение историй болезни трех моих пациентов (они касаются двух мужчин и одной женщины).По понятным причинам я изменил или пропустил личные данные, которые могли раскрыть их личность.

1. Мужчина 24 лет, неоднократно лечился от психических расстройств, неврастенических и депрессивных неврозов, алкоголизма. Оба родителя были узниками концлагерей. Отношения между родителями были хорошими. Мать находится на лечении в психиатрической больнице из-за послеродовой астении; она чрезмерно опекает обоих своих детей, родившихся после ее возвращения из лагеря, и особенно пациента, который является младшим ребенком.Вернувшись из лагеря, отец сосредоточился на профессиональной и общественной работе, как будто хотел восполнить свою гиперактивность за годы, потерянные в лагере. Пациенту, то есть младшему сыну, чрезмерно заботился и его отец, который пытался защитить его от трудностей и неудач, пытаясь решить даже небольшие проблемы, связанные с сыном, благодаря своим контактам с сообществом выживших. Больному свойственна робость, стремление к успеху; Он хорошо учился в школе, что нравилось его родителям, и проявлял художественные интересы.Он был очень привязан к своим родителям, особенно к матери, и соревновался с сестрой за их любовь. Первые симптомы невроза проявились, когда он поступил в университет. Он пробовал разные факультеты, но не смог закончить первый год ни на одном из них. Периодически он устраивался на работу, но не мог адаптироваться к новой среде. Он чувствовал растущее чувство вины по отношению к своим родителям, проявлял признаки депрессии и алкогольных наклонностей и изолировал себя от общества. Его самооценка упала, хотя у него был высокий уровень личных амбиций.Он вступал в сексуальные отношения с 19 лет и поддерживал длительные отношения с одной девушкой, которые закончились, когда он уехал в другой город. Впоследствии у него было несколько краткосрочных отношений, которые он считал неудовлетворительными. В последнее время он все время был один, чувствуя себя неуверенно в отношениях с женщинами. Он был бездействующим и нерешительным в отношении действий; он был неактивен, и его жизнеспособность была низкой. Его поведение было таким же, как у его матери, а именно пассивно-зависимым и покорным.Преобладающей темой разговоров в доме этого пациента была оккупация Польши нацистскими немцами, и выжившие лагеря были частыми гостями. Пациента очень интересовала тематика концлагерей, о чем свидетельствуют сюжеты его любительских работ. Он считал своих родителей героями и хотел быть таким же смелым и решительным, как и они.

2. 26-летний мужчина, лечившийся как в стационаре, так и в амбулаторных условиях по поводу расстройств личности и тревожных расстройств, с зависимостью от рецептурных лекарств и злоупотреблением интоксикантами.Его мать выжила в концлагере. В настоящее время у нее все еще наблюдаются признаки депрессивного синдрома, и ее лечили амбулаторно. Она всегда слишком опекала своих детей, а именно сына (моего пациента) и его младшую сестру. Она пыталась вмешиваться в их дела, даже когда они выросли. Брак родителей пациентки был гармоничным. В подростковом возрасте пациент участвовал в движении хиппи, которое в то время находилось на подъеме. Он сделал это, потому что хотел развивать близкие эмоциональные отношения с другими людьми, так как был одиночкой с раннего детства, чувствовал себя хуже своих сверстников, но был очень амбициозен.Он всегда был очень робким, плохо разговаривал и нервничал в новых ситуациях. Он был госпитализирован из-за передозировки наркотиков и окончил школу после лечения. Он трижды поступал в высшее учебное заведение, но так и не смог закончить первый год, в основном из-за чрезмерной тревожности перед экзаменами. Не получив высшего образования, он устроился на работу, но все еще мечтал окончить университет. Он попросил амбулаторного лечения из-за заикания, чрезмерного покраснения и склонности к диарее в социальных ситуациях.Он также страдал от частых кошмаров на темы, связанные с войной, которую он знал из рассказов своей матери. В детстве он проявлял живой интерес к предметам, связанным с войной и концентрационными лагерями, но в последние годы отказался от этого интереса. С одной стороны, он рассматривал свою мать как героиню и постоянно испытывал чувство вины за то, что не оправдал ее ожиданий. С другой стороны, он также испытывал к ней сильное чувство агрессии из-за ее чрезмерной защиты.

3. Сестра пациента 2., 23-летняя женщина, находящаяся на амбулаторном лечении от тревожного расстройства. Ее домашняя ситуация была такой же, как и у ее брата. Первые невротические симптомы у нее появились в последние годы учебы в старшей школе и приняли форму пониженного настроения, немотивированной тревоги, трудностей в установлении отношений с другими людьми и вегетативных симптомов. Эти симптомы помешали ей поступить в высшее учебное заведение, несмотря на ее значительные амбиции и высокие устремления. Она смогла развить живые эмоциональные отношения с мужчиной, но это не было принято ее матерью, которая пыталась разорвать их и развить в дочери чувство вины за то, что она не окончила университет и устроилась на работу ниже ее интеллектуального уровня. емкость.

Проведенное мной психиатрическое исследование натолкнуло на несколько идей, которые, тем не менее, нельзя было назвать гипотезами. Тем не менее, возможно, они могли бы послужить отправной точкой для дальнейших исследований в более широком масштабе, чтобы подтвердить определенные закономерности.

Мои исследования привели меня к формулировке следующих вопросов:

1. Есть ли какие-то особенности личности у детей переживших концлагеря, которые отличают их от других маленьких невротических пациентов из семей, не испытавших угнетения во время войны?
2.У таких детей чаще встречаются невротические расстройства?
3. Существуют ли закономерности и сходства между изменениями в психических структурах выживших родителей и их детей, как это, кажется, предполагают эти случаи?
4. Если да, то коренится ли эта закономерность и сходство в механизме имитации или идентификации или в каком-то другом сложном психологическом механизме?
5. Являются ли очень сильные, амбивалентные эмоциональные отношения с родителем, пережившим насилие, и долговременная эмоциональная зависимость элементом, характерным для ментальной структуры детей, переживших насилие?
6.Требует ли психотерапевтическое лечение этих пациентов определенных параметров, поскольку это противоречивый вопрос в до сих пор довольно скудной психиатрической литературе по этому вопросу?
7. Наконец, можно ли сказать, что психологическая патология родителей, возникшая в результате их военного опыта, отражается в следующем поколении и каков механизм передачи?

Перевод оригинальной статьи: Dominik M., Teutsch A .: Nerwice u potomstwa byłych więżniów obozów koncentracyjnych. Przegląd Lekarski — Освенцим , 1978.

Список литературы

1. Blos, P. 1968. «Отчет о некоторых опытах в судебной клинике». Документ, представленный на съезде Американской психоаналитической ассоциации 1968 года в Нью-Йорке (цитируется после 10.).
2. Броуди, Г. 1971. «Анализ беглого сына». Документ, представленный на собрании Американской психоаналитической ассоциации в Нью-Йорке в 1971 году (цитируется после 10.).
3. Эдель, Э. 1976. «Zur Problematik der Behandlungsfähigeit der zweiten Generation.Материалы 6-го Международного медицинского конгресса FIR, проходившего в Праге, 1976 г.
4. Фурман Э. 1971. «Влияние нацистских концлагерей на детей выживших». Документ, представленный на собрании Американской психоаналитической ассоциации в Нью-Йорке в 1971 году (цитируется после 10.).
5. Heftler, N.1976. «Étude sur 1’état actuel psycho-sociologique des enfantes nés apres le retour de deportation de leurs parent (pere, simple, ou les deux). Материалы 6-го Международного медицинского конгресса FIR, проходившего в Праге, 1976 г.
6. Кан, М.-Л. 1976. «Проблема второго поколения. Материалы 6-го Международного медицинского конгресса FIR, проходившего в Праге, 1976 г.
7. Кемписты, C. 1973. «Wyniki socjo-medycznych badań potomstwa byłych więźniów obozów hitlerowskich». Przegląd Lekarski — Oświęcim : 12–20.
8. Кемписты, С .: 1974. «Stan zdrowia i losy dzieci — potomstwa byłych więźniów obozów hitlerowskich». В Zbiór referatów wygłoszonych na II sympozjum naukowym komisji zdrowia Okręgu Warszawsko-Mazowieckiego ZBOWiD w Warszawie w 1974 r. Варшава: ZBOWiD, 61–73.
9. Kempisty, C. 1976. «Ergebnisse der soziomedizinischen Untersuchungen der Nachkommenschaft der ehemaligen KZ-Häftlingen». Материалы 6-го Международного медицинского конгресса FIR, состоявшегося в Праге, 1976 г.
10. Керстенберг, Дж. 1974. «Kinder von Überlebenden der Nazivervolgungen». Психея 3, 249–256.
11. Кристал, Х. 1968. Массивная психическая травма . Нью-Йорк: Пресса международных университетов.
12. Лауфер М. 1970. «Анализ детей выживших.”In The Children of the Holocaust Symposium, Международный ежегодник детской психиатрии и смежных профессий , Vol. 2. Нью-Йорк: Вили.
13. Липковиц, М. Х. 1974. «Das Kind zweier Überlebender». Психея 3, 231–248.
14. Розенберг, Л. 1970. «Дети выживших». In The Children of the Holocaust Symposium, Международный ежегодник детской психиатрии и смежных профессий , Vol. 2. Нью-Йорк: Вили.
15. Сигал, Дж. Дж., И Ракофф, В.1971. «Концентрационный лагерь выживания. Пилотное исследование воздействия на второе поколение ». Журнал Канадской психиатрической ассоциации 16, 393–397.
16. Сигал Дж. Дж., Сильвер Д., Ракофф В. и Эллин Б. 1973. «Некоторые эффекты выживания во втором поколении после нацистского преследования». Американский журнал ортопсихиатрии 43: 3, 320–327.
17. Троссман Б. 1968. «Дети-подростки, пережившие концлагеря». Журнал Канадской психиатрической ассоциации 2, 12–122.

Инфантильный невроз | Encyclopedia.com

Психогенное психическое расстройство, проявление детского невроза, выражает психический конфликт, который был символически отмечен в раннем детстве субъекта. Этот термин используется для обозначения либо расстройства, характеризующегося невротической патологией с различными прогнозами, либо невроза переноса, составляющего пролегомен психических проблем взрослых. Инфантильный невроз организован в рамках модели зависимости. Это приводит к реакциям контрпереноса со стороны взрослого, что может быть опасным для будущего развития ребенка, особенно если взрослый не обращает внимания на такую ​​возможность.

«Маленького Ганса» лечил его отец, которого, в свою очередь, «наблюдал» Фрейд. Сам Фрейд видел этого пятилетнего мальчика только дважды. Ганс страдал от фобии, которая мешала ему заниматься чем-либо, страха, который возник из-за того, что он увидел, как лошадь упала на рампу на железнодорожной станции Вены. Когда Фрейд снова увидел Ганса взрослым, его родители разошлись, и он сблизился с отцом. Он не узнал Фрейда и не казался очень здоровым психически. Сын музыканта, до конца своей профессиональной жизни он был директором Женевской оперы, но его карьера оставила мало следов.Все, что о нем известно, это то, что он интересовался «Циклом колец» Вагнера, что он инсценировал историю Брунгильды и Вотана и что его особенно увлекли поиски Зигфридом матери в Брунгильде.

Таким образом, можно согласиться с Жаном Бержере, который утверждал, что у этого мальчика была фобия, связанная с отношениями его отца с женой, которые были проанализированы Фрейдом. Возможно, Фрейд слишком много знал о секретах этой семьи. Несмотря на то, что казалось, что он излечился от своей фобии благодаря интерпретационной работе Фрейда, Ганс страдал от невроза, что, безусловно, мешало его творчеству.

Случаи «Человека-волка» и «Человека-крысы», опубликованные Фрейдом, были предметом обширных комментариев. Человек-волк Сергей Панкеев страдал инфантильным неврозом. Фрейд сконцентрировался на описании ключевой фантазии о наблюдении за коитусом родителей, особенно в контексте сна о волках. В этом кошмаре пациент видел неподвижных волков, сидящих на ветвях дерева и смотрящих на него. В конце концов Человек-Волк был объявлен психотиком. Он умер в психиатрической больнице Вены после ряда психотических эпизодов, которые лечили ученики Фрейда.В конце своей жизни Человек-Волк сказал ужасные вещи о Фрейде венскому журналисту. Однако его поддержали психоаналитики, которые купили картины, на которых он изображал свой сон.

Фактически, именно на основе этого сна Фрейд решил изучить первичную сцену. Он хотел определить, попали ли волки, наблюдавшие за Панкеджеффом, в ситуацию, противоположную реальной, когда в детстве он был свидетелем того, как его родители занимались любовью. Кажется вероятным, что половой акт a tergo животных был приписан ребенком людям.

Известно, что Человек-Волк объезжал психиатрические службы в Германии и в конце концов встретился с Фрейдом после посещения многих других врачей. После финансового разорения во время русской революции он женился на одной из своих медсестер в Вене. Она в какой-то мере смогла сдержать его безумие. Понятно, что этот человек, который имел параноидальные наклонности, но также подвергался преследованиям на самом деле, пытался защитить себя с помощью различных фантазий. Но ему нужно было отречься от них, чтобы обрести покой и вернуться к более нормальной жизни.

Человек-Крыса, погибший во время Первой мировой войны, был травмирован в детстве отношениями с медсестрами, которые его воспитывали и которые имели с ним патологический сексуальный опыт. Став взрослым, он страдал навязчивым неврозом; у него было найдено много заметок о Фрейде; и однажды в процессе переноса он попытался превратить Анну Фрейд в одну из своих медсестер, постоянно оскорбляя ее.

Невротические симптомы в детстве не обязательно приводят к неврозам у взрослых.У взрослых наличие невротических симптомов может маскировать лежащую в основе психотическую структуру. Более того, изучение эволюции некоторых случаев аутизма, леченных психоанализом, демонстрирует частую навязчивую маскировку психозов, как и в случае серьезных обсессивных неврозов у ​​детей.

В докладе Сержа Лебовичи о связи между инфантильным неврозом и неврозом переноса, представленном Конгрессу психоаналитиков французского языка для римлян, он напомнил теорию Анны Фрейд о том, что нормальные невротические симптомы были признаком хорошего психического здоровья ребенка во время эдипова фаза: подавление влечения в это время обычно недостаточно, и поэтому возникают преходящие невротические симптомы.Доказано, что отсутствие нормального детского невроза является признаком предрасположенности к психозам. Однако впоследствии Лебович посчитал, что его разоблачение следовало немного исправить: нормальный детский невроз также является признаком твердого нарциссизма, связанного с нарциссическим катексисом с «Его Величеством Младенцем» со стороны его родителей, которые структурируют эго ребенок. Организация интерсубъективности демонстрирует важность семейных отношений для психической жизни ребенка.В системе родства огромное место отводится воображаемому ребенку, то есть воображаемому и фантазматическому ребенку матери. Это современно протопредставлениям ребенка. Этот ансамбль сообщает о наличии фантазматических взаимодействий, а также показывает важность роли ребенка в психической жизни родителей.

Когда этот двойной процесс удовлетворителен, передача из поколения в поколение приводит к твердому и гибкому эго. Однако, когда в детской есть «привидения» (Сельма Фрайберг), этот двойной процесс терпит неудачу, и культурная конституция родства становится невозможной, что свидетельствует о важности изучения ранней интерактивной стадии.Но эта работа наталкивается на различные препятствия, которые не являются эдиповыми.

Процесс триангуляции начинается относительно рано. Ему предшествует триадное расположение, в ходе которого отец и мать в современном обществе играют определенную роль, позволяя предсказать возможные результаты триангуляции. При скучном повторении взаимодействий определенные события имеют фундаментальное значение для восстановления взаимодействия: они «произносятся задом наперед», т. Е. Становятся действительно значимыми событиями.

Эта перспектива дает понимание конкретных инцидентов в воспитании, которые демонстрируют способы передачи привязанности, как их ожидал Джон Боулби. Мэри Эйнсворт описала такую ​​привязанность как «странную ситуацию», передаваемую по генетическим правилам. Механизмы передачи у взрослых следуют принципу генетической передачи (Мэри Мэйн). Питер Фонаги основывается на этой идее, считая, что детям, вынужденным иметь дело с незащищенной передачей, будет полезен психотерапевтический подход, который может изменить данные этой генетической передачи, что можно наблюдать в тридцати процентах случаев.Исследования повествования, кажется, подтверждают, что эпизодическая память вписывает эти данные, подчеркивая важность «прото-нарративных конвертов», описанных Дэниелом Стерном.

Serge Lebovici

См. Также: «Анализ фобии у пятилетнего мальчика (Маленький Ганс)»; «Из истории детского невроза (человек-волк)»; Инфантильный; Невроз; Фобии у детей; Препсихоз; Психоаналитическое лечение детей ; Невроз переноса.

Библиография

Фрейд, Зигмунд.(1909b). Анализ фобии у пятилетнего мальчика. SE , 10: 1-149.

——. (1914c). О нарциссизме: введение. SE , 14: 67-102.

——. (1918b [1914]). Из истории детского невроза. SE , 17: 1-122.

Лебович, Серж. (1980). L’expérience du psychanalyste chez l’enfant et chez l’adulte devant le modèle de la névrose infantile et de la névrose de transfert. Revue Française de Psychanalyse , 64 , 5-6, 733-857.

Дополнительная литература

Kris, Ernst, et al. (1954). Проблемы детского невроза. Психоаналитическое исследование ребенка , 9 , 16-71.

Лёвальд, Ханс В. (1974). Современное состояние концепции детского невроза: Дискуссия. Психоаналитическое исследование ребенка , 29 , 183-190.

Плюсы и минусы этой черты личности

Вы можете увидеть, как они летят за милю, излучающая энергию страха, как ядерная бомба.Тот друг, сосед или коллега, который одержимо анализирует каждую мысль, чувство и действие, а затем анализирует свой анализ. И если в повседневной жизни нет слышимого повествования, намечающего возможные негативные последствия каждого будущего действия, вы можете быть уверены, что над головой висит постоянный, пресловутый, мысленный пузырь. Вы знаете их, вы их любите-ненавидите, это мировые Вуди Аллены или Ларри Дэвидс, более известные в клинических терминах как невротики.

Что такое невротизм?

Классифицируется как одна из черт личности Большой пятерки или модели ОКЕАН (открытость, сознательность, экстраверсия, уступчивость и невротизм), на которую психологи обращаются для определения личности, учета индивидуальных различий и прогнозирования благополучия, «невротизм связан с как люди испытывают негативные эмоции в ответ на стресс », — говорит клинический психолог Кристин Нарагон-Гейни, доктор философии, доцент кафедры психологии Университета Буффало.

«Два человека могут столкнуться с одной и той же ситуацией, и один невротик может отрицательно повлиять на переживания и вызвать более сильную реакцию на стресс — такими чувствами, как грусть, тревога, страх, враждебность, раздражительность и гнев», — сказал доктор. — говорит Нарагон-Гейни. Часто их уровень беспокойства или печали не соизмерим с тем, что происходит на самом деле.

Плюсы невротика

Немного невротизма может быть полезно для души. «Эти типы личности, как правило, умны, юмористичны, имеют более реалистичные (хотя и циничные) ожидания, обладают большей самосознанием, энергичностью и сознательностью, они меньше рискуют и испытывают острую потребность обеспечивать других», — говорит психиатр Грант Х. .Бреннер, доктор медицины, FAPA, соучредитель районной психиатрии на Манхэттене. И, согласно исследованиям, невротики более склонны к творческому мышлению.

Невротики также обладают большей эмоциональной глубиной. «У них больше опыта в обращении с негативными эмоциями, которые, хотя и являются трудными, могут также сделать их более глубокими и способствовать сочувствию и пониманию проблем других людей», — объясняет доктор Нарагон-Гейни.

Кроме того, существует эволюционная точка зрения, которая объясняет, почему невротики склонны думать наперед и с большей вероятностью будут готовы к возможным негативным последствиям.«Причина, по которой мы обращаем внимание на отрицательные эмоции, заключается в том, что они информируют об окружающей среде или предполагаемой опасности», — говорит доктор Нарагон-Гейни.

Когда невротизм идет на юг

Хотя некоторый невротизм является здоровым, потому что он связан с повышенной самокритикой, «он может стать динамикой« крушения и горения », когда негативные убеждения о себе приводят к неэффективному социальному функционированию, которое затем подтверждает эти негативные убеждения и в дальнейшем повторяется. усиливает невротические наклонности », — сказал д-р.- говорит Бреннер.

Например, возьмем коллегу, которая на работе является суперзвездой, но склонна сильно беспокоиться о своей работе. Затем внезапно она получает небольшой негативный отзыв от своего начальника, который ей кажется серьезной критикой. В ответ она больше беспокоит до такой степени, что настолько поглощена самооценкой и тревогой, что не может больше сосредотачиваться и звонит больной. В конце концов, она создает собственное самоисполняющееся пророчество.

Хотя этот тип неадаптивной реакции является крайним, он может привести к трудностям в отношениях, проблемам с сохранением работы, общему снижению удовлетворенности жизнью, депрессии и тревожным расстройствам, а также к сокращению продолжительности жизни.

Продолжение статьи ниже

Страдаете ли вы от беспокойства?

Пройдите нашу 2-минутную викторину о тревожности, чтобы узнать, может ли вам помочь дальнейшая диагностика и лечение.

Пройти тест на тревогу

Как стать менее невротичным

Чтобы ваши уровни предполагаемых угроз не достигли апокалиптического уровня готовности, изучение некоторых простых методов изменения вашего мышления может иметь большое значение для сохранения вашего рассудка.

• Будьте внимательны. Вместо того, чтобы приближаться к невротическим образцам мышления, ну, невротически, сделайте шаг назад в качестве наблюдателя и подумайте о том, что вызывает беспокойство.Исследования показывают, что внимательность может уменьшить частоту возникновения негативных мыслей и повысить вашу способность избавляться от них. «Научитесь более объективно наблюдать за собой во время сильных эмоций и задавать такие вопросы, как:« О чем я думаю? Как я себя чувствую? Как я реагирую? », — говорит д-р Нарагон-Гейни.
• Сделайте несколько глубоких вдохов. Это может звучать банально, но пауза, чтобы сделать несколько глубоких вдохов, на самом деле может помочь вам немного отдалиться от интенсивности переживания, и вы можете понять, что ваша реакция не соответствует самой ситуации, доктор.- говорит Гейни.
• Практикуйте принятие себя . «Самопринятие не позволяет нам зацикливаться на отрицательных моментах, допуская здоровое горе и ограничивая порочные циклы самообвинений», — говорит доктор Бреннер. «В конечном итоге самопринятие трансформируется в оптимизм, самооценку и повышенное чувство собственной эффективности», — говорит он. Идите вперед и подарите себе немного любящей доброты и сострадания; вы делаете все, что в ваших силах.

Источники статей

Невротизм и чрезмерное мышление: Тенденции в когнитивных науках (2015).«Слишком много размышлений: самопроизвольные мысли как двигатель невротизма».

Невротизм и депрессия: Невротизм сейчас (2016). «Невротизм предсказывает тревогу и депрессию».

Невротизм и долголетие: Журналы геронтологии (2013). «Факторы личности в исследовании семьи долгой жизни».

Невротизм и внимательность: Обзор клинической психологии (2011). «Влияние внимательности на психологическое здоровье: обзор эмпирических исследований.

Последнее обновление: 31 августа 2021 г.

Вы невротик? — Информационный центр

«Невротик» — это термин, который в разговорной речи используется для описания человека, который встревожен, обеспокоен малейшими пренебрежениями, эмоционально нестабилен, быстро гневается и часто одержим мелочами. Если вы регулярно потеете по мелочам и не спите по ночам, беспокоясь и слишком много думая, то вы даже можете считать себя невротиком. Но что на самом деле значит быть невротиком?

В словаре невроз определяется как: «Психическое заболевание, проявляющееся в высоком уровне тревожности, необоснованных страхах и поведении, а зачастую и в необходимости повторять действия без причины.На заре психоаналитической диагностики невротик означал «нервное расстройство» и был противоположным концом спектра «психотик». Люди с неврозами все еще держатся за реальность. Люди с психозом — нет.

Перенесемся в наши дни, и невроз технически больше не классифицируется как психическое заболевание в DSM-5, руководстве, которое психиатры используют для диагностики пациентов. Международная классификация болезней Всемирной организации здравоохранения объединяет «невротические, стрессовые и соматоформные расстройства».В эту категорию входят фобии, расстройства, связанные со стрессом, тревожные и панические расстройства, обсессивные и компульсивные расстройства, диссоциативные расстройства, ипохондрии и психосоматические расстройства, а также диссоциативные расстройства. Само по себе невротическое расстройство «неуточнено». Однако невротизм классифицируется как одна из черт личности Большой пятерки (наряду с экстраверсией, открытостью опыту, покладистостью и сознательностью).

В детстве будет причина, по которой у кого-то развивается невроз.Эта причина будет связана с тем, что потребности ребенка не полностью удовлетворяются так, как ему или ей нужно. Возможно, потому, что родители поглощены своим собственным миром, или потому, что они слишком критичны, непоследовательны, излишне снисходительны — или просто не настроены на потребности, мысли и страхи ребенка. Ребенок не чувствует себя услышанным и не может выразить свои истинные чувства. Ребенок растет без внутреннего чувства безопасности и принадлежности. Вместо этого возникает растущее чувство тревоги и незащищенности.Ребенок не может спонтанно взаимодействовать с другими, поэтому создает свои собственные стратегии выживания, чтобы успокоить это беспокойство. Эти стратегии или защиты со временем могут стать довольно жесткими. Невротику мир может показаться пугающим местом, и эти стратегии помогают человеку выжить в этом мире.

Некоторые признаки невротика

• У вас стойкое низкое беспокойство, сопровождающееся чрезмерным беспокойством и постоянным беспокойством. Ваш мозг никогда не позволяет вам свободно наслаждаться моментом, потому что вы беспокоитесь о том, что вы говорите, как люди воспринимают это и какое влияние это окажет на будущее.
• Ваша самооценка низкая: вы сомневаетесь в себе и своих способностях. Вы даже можете чувствовать себя подавленным из-за своей неспособности выразить свое истинное «я».
• Вы сосредоточены на подтверждении со стороны других — высоко цените внешние успехи и достижения — вместо того, чтобы настраиваться на свою внутреннюю истину и действовать интуитивно.
• Вы известны перепадами настроения в стиле «Джекил и Хайд».
• Вы чрезмерно чувствительны, легко допускаете пренебрежение и не в состоянии контролировать свои эмоции, однажды вызванные им.
• Наиболее часто употребляемое слово — «следует»: то, что вам следует делать, и ваши ожидания от других.
• Перфекционизм — это то, чего вы хотели бы достичь, но часто он превращается в самокритику, когда вы не можете достичь идеального результата.
• Вы можете быть нуждающимся и навязчивым в отношениях с друзьями, семьей или романтическими партнерами. Вы можете часами читать и перечитывать текстовые сообщения, чтобы понять, что на самом деле имел в виду отправитель, и все ли в порядке между вами.
• Вы беспокоитесь о своем здоровье вплоть до ипохондрии — и у вас часто возникают головные боли или проблемы с желудком, причины которых неясны, и врачи не могут определить их причину.
• Вы описываете себя как ОКР в отношении определенных аспектов своей жизни и чувствуете вину и тревогу, если не соблюдаете свои чрезвычайно высокие стандарты.

Как терапия может помочь невротикам

Психоаналитик Нэнси Мак-Вильямс (автор книги Psychoanalytic Diagnosis ) говорит, что невротики «склонны обращаться за терапией из-за проблем не в существенной безопасности или чувстве свободы воли, а из-за того, что они продолжают сталкиваться с конфликтами между тем, чего они хотят, и препятствиями на пути к ее достижению. они подозревают, что они созданы ими ».Другими словами, невротики продолжают создавать себе проблемы и не имеют достаточно средств, чтобы избавиться от этих проблем. Они работают хорошо, но жизнь не такая гладкая и радостная, как им хотелось бы.

Для невротика, прибывающего к терапии — которая обычно является длительной и бессрочной — работа может заключаться в том, чтобы взглянуть на защиты, которые поддерживали их работу все эти годы, и начать распаковывать защиты, которые не работают должным образом. хорошо для них. Они также могут работать над теми аспектами себя, которые продолжают сдерживать их, становиться менее застегнутыми, соприкасаясь со своей игровой, творческой стороной и постепенно соединяясь со своим истинным «я».

Если вы хотите обратиться за поддержкой в ​​связи с тревогой, депрессией, фобиями или навязчивыми идеями, свяжитесь с нами. У нас есть команда консультантов, психотерапевтов и психологов, которые проводят сеансы семь дней в неделю в наших центрах в Клэпхэме и Тутинге. Позвоните по телефону 020 8673 4545 или по электронной почте [email protected] , чтобы поговорить и записаться на прием.

Карен Демпси

Проработав 20 лет в печатной и онлайн-издательской сфере и получив степень магистра в области творческого письма, Карен Демпси работала журналистом, редактором и копирайтером, а также руководила большими редакционными группами.Она квалифицированный, аккредитованный и практикующий психотерапевт со степенью магистра / дипломом в области трансперсонального интегративного консультирования и психотерапии.

ПРАЙМ PubMed | Неврозы характера и поведенческие расстройства у детей: их лечение пипампероном (Дипипероном). Клиническое исследование

Реферат

Дипиперон в каплях 30–180 мг / сут давали в течение восьми недель 29 детям с неврозами характера и поведенческими расстройствами. Оценочная шкала из 16 пунктов, охватывающая несколько признаков поведенческого расстройства, была заполнена психологом и учителем независимо друг от друга.Индивидуальное количество патологических баллов снизилось уже в течение первой недели лечения и еще больше уменьшилось к концу испытания, особенно по таким пунктам, как капризность, упрямство, раздражительность и беспокойство. Терапевтический эффект не сопровождался отрицательным влиянием на успеваемость детей в школе. О побочных эффектах не сообщалось и не наблюдалось.

Citation

Ван Ренинге де Воксври, Г. и М. Де Би. «Неврозы характера и поведенческие расстройства у детей: их лечение пипампероном (дипипероном).клиническое исследование ». Acta Psychiatrica Belgica, vol. 76, no. 4, 1976, pp. 688-95.

Van Renynghe de Voxvrie G, De Bie M. Неврозы характера и поведенческие расстройства у детей: их лечение с помощью пипамперон (Дипиперон). Клиническое исследование. Acta Psychiatr Belg . 1976; 76 (4): 688-95.

Van Renynghe de Voxvrie, G., & De Bie, M. (1976). Неврозы характера и поведенческие расстройства у детей: их лечение пипампероном (дипипероном) .Клиническое исследование. Acta Psychiatrica Belgica , 76 (4), 688-95.

Ван Ренинге де Воксври Г., Де Би М. Неврозы характера и поведенческие расстройства у детей: их лечение пипампероном (дипипероном). Клиническое исследование. Acta Psychiatr Belg. июль-август 1976 г .; 76 (4): 688-95. PubMed PMID: 1020694.

TY — JOUR T1 — Характерные неврозы и расстройства поведения у детей: их лечение пипампероном (дипипероном). Клиническое исследование. AU — Van Renynghe de Voxvrie, G, AU — Де Би, М, PY — 1976/7/1 / pubmed PY — 1976/7/1 / medline PY — 1976/7/1 / entrez СП — 688 EP — 95 JF — Acta Psychiatrica Belgica JO — Acta Psychiatr Belg ВЛ — 76 ИС — 4 N2 — Дипиперон в каплях 30–180 мг / сут давали в течение восьми недель 29 детям с неврозами характера и поведенческими расстройствами.Оценочная шкала из 16 пунктов, охватывающая несколько признаков поведенческого расстройства, была заполнена психологом и учителем независимо друг от друга. Индивидуальное количество патологических баллов снизилось уже в течение первой недели лечения и еще больше уменьшилось к концу испытания, особенно по таким пунктам, как капризность, упрямство, раздражительность и беспокойство.